— Не получится у нас коллективная форма, дружище, — все так же тихо, но уже прямо глядя Игорю в глаза сказал доводчик. Ему вдруг стало жаль этого боевого парня из сборочного, внезапно побелевшего от волнения. — Мы единоличники. Знаем, как в колхозе: каждый свою работу на соседа переваливает.

— В плохом колхозе, — прошептал Игорь.

Он вспомнил, как считал-пересчитывал преимущество нового метода своей бригаде. Верно тогда сказал Сидорин: люди теперь сытые, им нужны идеи, а не цифры. Нужен корень, нравственная суть!.. Но как взяться за эту суть? Не читать же им лекцию о сознательности! Тем более что Померанцев уже прочитал им свою лекцию, о своей сознательности!

Стас включил станок.

Тонкий вой словно стегнул Игоря: опять что-то слетело с тормозов, что-то ожгло сердце. Он быстро надавил красную кнопку.

— Не мешай. Видишь? — Доводчик мотнул головой в сторону товарищей-сборщиков. — Они золотники ждут. Им тоже зарабатывать надо!

— Сколько у вас в час выходит?

— В час? — недоуменно заморгал Стас, не ожидавший такого простого, по-житейски понятного вопроса. — Рубля по два.

— Я займу не больше двух минут. Вот вам десятка на четверых!

— Убери! — жилисто набухла шея Стаса.

Игорь насадил купюру на зажатый в патроне золотник.

— Нельзя так, вежливо надо, — зашептал Данил.

— Можно! — угрюмо сузив глаза, вскрикнул комсорг сборочного. — С ними все можно! — Внезапно увидел он перед собой довольное, сытое лицо важного Померанцева.

Он круто повернулся и грудью налетел на начальника цеха.

— Па-ачему не работаете?

Игорь плечом отодвинул его с прохода.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

После стычки со слесарями в чугунолитейном цехе Игорь ощутил неведомую доселе радость жизни: охватила горячая жажда действий. Хотелось делать, и не что-нибудь, а четкое конкретное дело. Он вдруг с каким-то лихорадочно-нервным ознобом увидел эгоистическую мелкость и никчемность проведенного в кафе и дискотеках времени: это надо же, таким дураком был, столько вечеров вышвырнул из жизни! Сидел там, недотепа лопоухий, сосал красненькое, слушал чушь собачью: гуляй молодым, балдей в двадцать лет… И ведь понимал, что трепотня все это, но сам же лез в споры о проблемах свободного времени, об увлечениях, о молодежной моде… Умеем же мы сами себе мозги пудрить!.. Проблема свободного времени, думал он, это — проблема бездельников, обжор, которые уже не знают, чем занять себя. У Павки Корчагина не было проблемы свободного времени. У него были работа, цель, дело. Жизнь должна быть напряженной, а не долгой!..