– Благодарю тебя, – отозвался Питер Марлоу и кинул сержанту: – Мы идем с ним.

– Этот вымогатель работает в восточном конце, – раздраженно бросил сержант. – Чертовски не везет!

– Я знаю, – так же раздраженно проговорил Питер Марлоу и, пока люди разбирали инструменты, обратился к Торусуми: – Надеюсь, сегодня ты поведешь на западный конец. Там прохладнее.

– Нам надо идти на восточный конец. Я знаю, что на западе прохладнее, но я всегда попадаю на восточную часть.

Питер Марлоу решил схитрить:

– Может быть, тебе стоит попросить, чтобы тебя послали в лучшее место?

Опасно делать предложение корейцу или японцу. Торусуми холодно посмотрел на него, потом резко повернулся и подошел к Адзуми, японскому капралу, который с мрачным видом стоял в стороне. Адзуми был известен своим скверным характером.

Питер Марлоу с опасением смотрел, как Торусуми поклонился и начал что-то быстро и резко говорить по-японски. Он почувствовал на себе взгляд Адзуми.

Сержант, стоявший рядом с Питером Марлоу, тоже с беспокойством следил за разговором.

– Что вы сказали ему, сэр?

– Я сказал, что ради разнообразия нас можно отправить в западную часть.

Сержант поморщился. Если затрещину получал офицер, сержант получал ее следом, автоматически.

– Вы рискуете… – Он замолчал, увидев, что к ним шагает Адзуми, сопровождаемый Торусуми, почтительно идущим на два шага сзади.

Адзуми, маленький кривоногий мужчина, замер в пяти шагах от Питера Марлоу и, наверное, секунд десять не отрывал глаз от его лица. Питер Марлоу приготовился к пощечине, которая должна была последовать. Но ее не было. Вместо этого Адзуми неожиданно улыбнулся, показав золотые зубы, и вытащил пачку сигарет. Он предложил сигарету Питеру Марлоу и что-то сказал по-японски; смысла сказанного Питер Марлоу не понял, но уловил слова «сёко-сан» и был странно удивлен: раньше его так не называли. «Сёко» означает «офицер», а «сан» – господин, и, если «господином офицером» тебя называл жестокий дьявол, каким был Адзуми, это действительно что-то значило.

– Аригато, – вежливо поблагодарил Питер Марлоу, прикуривая. «Спасибо» было единственным японским словом, которое он знал, не считая «вольно», «смирно», «шагом марш», «отдать честь» и «иди сюда ты, белая сволочь». Он приказал сержанту, который был в явном недоумении, построить людей.

– Слушаюсь, сэр! – проревел сержант, довольный, что у него есть повод убраться подальше.

Потом Адзуми рявкнул что-то по-японски Торусуми, который, в свою очередь, зашевелился и сказал «хотяторэ», что означало «шагом марш». Когда они прошли половину пути по аэродромному полю и Адзуми уже не мог их слышать, Торусуми улыбнулся Питеру Марлоу: