– Но разве, Андре… разве Руган не сказал тебе, что там есть и другие…

– Он упомянул госпожу де Плугастель и ее слугу.

– Тогда почему же?.. – Господин де Керкадью остановился и вопросительно взглянул на Андре-Луи.

Тот с очень серьезным видом покачал головой.

– Это невозможно, – ответил он.

Господин де Керкадью даже рот открыл от изумления.

– Невозможно? – переспросил он. – Но почему?

– Сударь, то, что я делаю для Алины, не вынуждает меня идти на сделку с совестью, – правда, ради Алины я бы пошел против совести. Но госпожа де Плугастель – совсем другое дело. Ни Алина, ни ее родные не замешаны в контрреволюционном заговоре, который является истинным источником катастрофы, угрожающей нам. С чистой совестью я могу помочь ей уехать из Парижа. Но госпожа де Плугастель – жена графа де Плугастеля, о котором всем известно, что он агент, осуществляющий связь между двором и эмигрантами.

– Тут нет ее вины, – в ужасе воскликнул господин де Керкадью.

– Согласен. Но ее в любой момент могут вызвать, чтобы установить, принимает ли она участие в интригах мужа. Известно, что сегодня она была в Париже. Если завтра ее начнут разыскивать и откроется, что она уехала, начнется расследование. Обнаружится, что я нарушил свой долг и воспользовался своими полномочиями для личных целей. Надеюсь, сударь, вы понимаете, что на такой риск не идут ради постороннего человека.

– Постороннего? – с упреком переспросил сеньор.

– Да, постороннего для меня.

– Но для меня она не посторонняя, Андре. Она моя кузина и друг, которым я дорожу. Ах боже мой, то, что ты сказал, доказывает, что ее необходимо срочно увезти из Парижа. Ее нужно спасти, Андре, – любой ценой! У нее гораздо более опасное положение, чем у Алины!

Он стоял – проситель перед своим крестником, непохожий на сурового человека, приветствовавшего Андре-Луи, когда тот вошел. Лицо господина де Керкадью было бледным, руки дрожали, на лбу выступили капли пота.

– Крестный, я бы сделал все, что можно, но это не в моих силах. Спасти ее – значит погубить Алину и вас, а также и меня.

– Мы должны рискнуть.

– Конечно, у вас есть право говорить за себя.

– О, и за тебя, поверь мне, Андре! – Он приблизился к молодому человеку. – Андре, умоляю тебя поверить на слово и получить пропуск для госпожи де Плугастель.

Андре взглянул на него, заинтригованный.

– Это странно. Я сохранил благодарную память о том, что она заинтересовалась мной на несколько дней, когда я был ребенком, а также проявила ко мне интерес недавно в Париже, когда пыталась обратить меня в то, что считает истинной политической верой. Но я не стану рисковать за нее своей шеей или вами с Алиной…