– Приезжай, Зина! Я прошу тебя!

– Что-нибудь случилось?

– Нет! Нет, ничего! Ты не спрашивай. Ты приезжай. С ночёвкой. Как раньше. Да? Ты приедешь? Место в гараже есть, машину свою поставишь. Хорошо? Ты только не отказывай. Я тебя очень прошу. Очень… Приедешь?

– Ну, приеду… – растерянно отозвалась подруга. – Если тебе это так надо… Может, мужа прихватить?

– Нет, нет! Сама, одна приезжай. А я пока всё приготовлю. Ты ещё не ужинала? Вот и хорошо, я сейчас всё быстро сварганю! Только приезжай!

Зимнякова положила трубку, радостно оскалилась и побежала на кухню.

Прямо с порога Докторова непроизвольно сделала большие глаза.

– Да что это с тобой, Раечка?

Зимнякова стояла перед ней растрёпанная, с разъехавшимися в стороны полами махрового халата, губы её тянулись в дергающуюся, какую-то больную улыбку.

– Слушай, за эти дни я вижу тебя второй раз, и оба раза… Ну и видик.

Всё-таки…

– Подожди, – перебила её Зимнякова. – Подожди, подруга, ничего не спрашивай. Я сама… Сама всё. Потом. М-м… Проходи. Проходи. Да проходи же,не стой в дверях!

Докторова пожала плечами.

– А я ещё на лестнице слышу – телефон разрывается. Звонит, звонит… Кому это, думаю, так невтерпёж. Уж решила, опять кому-то что-то позарез, до колик в промежности надо. Надо, надо… всем что-то надо от бедной Докторовой… А это, оказывается, ты.

Зимнякова взяла у гостьи ключи, отправилась ставить её машину в гараж. Когда вернулась, подруга ходила по кухне, что-то жуя и щурясь какой-то своей мысли.

– А что, Рай, а давай как встарь, – заговорщицки сказала она, двигая своими широкими бровями, – сядем на кухне. Сядем себе запросто, за кухонным столом, без всяких этих церемоний, скатертей, приборов. Рядом будет тарахтеть чайник… А?

– Давай, – согласилась Зимнякова. Ей было в радость смотреть на миниатюрную, всю такую ладную фигуру подруги, на её широкоскулое лицо, с некрасивостью которого каким-то удивительным образом очень даже мирно сосуществовало редкое обаяние – то самое неотразимое обаяние, что давным-давно стало визитной карточкой её хозяйки.

Уже много лет Докторова заведовала самым крупным книжным магазином города. Не раз ей предлагали перейти в управление, не раз сулили очень даже заманчивые кресла, но она продолжала сидеть в своём. Сидела крепко, монументально. Бури, периодически сотрясавшие торговый мир города, в большинстве своём обходили её библио-крепость стороной, в меньшинстве – самым чудесным образом затихали, едва пройдя крепостные ворота. Много раз в осведомлённых кругах города раздавалось карканье: «Ну всё, теперь-то Докторовой каюк, теперь-то уж не выплывет». Но она всякий раз выплывала.