Замуж Зимнякова выходила трудно – и в первый, и во второй раз. Война и тут наследила: женихов оставила наперечёт, а невест – хоть девок нецелованных, хоть вдов солдатских – пруд пруди. Выбор у недавних солдатиков, да и у мальцов подросших, бешеный, глаза разбегались – только держи. И часто не красота решала дело, а бойкость характера. Нрав лёгкий, весёлый. Покружится такая на танцах, постреляет глазками, язычком почешет, вовремя приметит, удачно улыбнётся, складно пошутит, умно промолчит – и готов солдатик. А что Зимнякова? На красивом молодом лице – холодные, смертельно усталые глаза женщины немолодой, пожившей и повидавшей даже не всякое, а всё только плохое, только страшное. Приметит иной солдат издали, подойдет пригласить на танец, а навстречу ему взгляд – пристальный, затаённо-злобный, весь ещё оттуда, с войны. Помнётся солдат, поёжится линялыми гимнастёрочными плечами с подпогонными полосами да и отойдёт, бывало, даже и не станцевав. Кому ж охота опять в войну возвращаться, даже если война эта – в глазах женщины? Вон сколько вокруг мирных глаз, мягких, смешливых, ласковых; скажи словечко, возьми за руку – и брызнет из-под ресниц радость, мирная долгожданная радость, что и в снах-то приходить не желала там, на фронте.

Да и, признаться, ходила Рая Зимнякова на танцы без охоты: всё та же Зинка Докторова затаскивала на аркане. Вот уж кто не терял времени попусту, сама удочку смастерила, сама забросила её, сама и рыбку выдернула – золотая не золотая, а всё при всём: капитан запаса, росту высокого, при глазах синих, в шевелюре светло-русой, с кувалдами вместо рук. Когда гуляли на свадьбе, все диву давались: «Ай да Зинка! Не родись красивой, а родись счастливой…»

Счастливая и есть – век со своим белокурым прожила, а он её и сейчас иногда по квартире на руках таскает. Зимнякова сама видела: плывёт её подруга по воздуху, кружится, смехом заливается. Обхохочешься…

А Зимняковой так и не повезло. Первого мужа, который взял её за себя двадцативосьмилетней, хватило на два года: на третьем он запросил пощады и исчез в неизвестном направлении, оставив на память о себе дочь. Второй подюжее оказался, но и тот в конце концов… Впрочем, это самое «в конце концов» случилось в трёхкомнатной квартире с балконом на южную сторону много позже, а пока семья новосёлов млела от сказочных ощущений и планировала, где как встанет мебель.

Трёхкомнатная квартира в новой пятиэтажке была не просто жильём, не просто крышей над головой – это была одна из первых реализованных заявок Зимняковой на место под солнцем. Однако и место под солнцем – тоже ещё не всё. Не из одной жажды благ толкалась Раиса Поликарповна Зимнякова локтями – нет, в камере сжигания её мотора гудело иное горючее.