Старший сержант Джо Бубнович стоял в тени крыла бомбардировщика, окрещенного «Прекрасной леди», в компании нескольких других членов боевого экипажа огромного авианосца. Джо по кличке Бродяга из Бруклина был помощником механика, а заодно выполнял обязанности канонира на шкафуте. Собравшиеся явно спорили о чем-то.

— Я нахожу, что он — хороший парень,— заявил Джо, явно не соглашаясь с замечанием, сделанным башенным стрелком старшим сержантом Тони Розетти по прозвищу Шримп — «неудачник».

— Да? Ну, а мне не нравится, когда проклятый британец крутится возле «Прекрасной леди». А помимо всего прочего, я слышал, что он — настоящий герцог. Вот уж чего не хватало...

— Мне кажется, твой герцог легок на помине,— сказал Бубнович.

Все обернулись.

Под крыло бомбардировщика «Б-24» подкатил джип. Когда машина остановилась, из нее вышли три офицера — британский полковник королевских военно-воздушных сил, а также полковник и майор американских ВВС.

Капитан Джерри Лукас из Оклахома-сити, пилот «Прекрасной леди», выступил вперед. Американский полковник представил Лукаса лорду Клейтону.

— Все готово, Джерри? — спросил он капитана.

Механики и оружейники, проверив в последний раз оборудование, спустились наружу через бомбовый отсек, а военный экипаж поднялся в самолет.

Полковник Джон Клейтон летел в Голландскую Ост-Индию на занятую японцами Суматру в качестве наблюдателя с целью разведки и аэрофотосъемок. Поднявшись на взлетную полосу авианосца, он вошел в самолет и занял место рядом с пилотом. Когда поднялись в воздух, он довольно долго разговаривал со штурманом и радиоинженером, а, наговорившись с ними, прошел через бомбовый отсек в хвост машины. Бомбовый отсек был пуст, самолет шел без смертоносного груза.

Шримп, Бубнович и еще двое артиллеристов растянулись на полу в хвостовом отделении рядом со спасательными плотами и парашютами. Шримп первым увидел Клейтона, выходящего из маленькой дверцы, ведущей в круглую башню.

— Тс-с! — предупредил он,— Сюда идет герцог.

Клейтон обошел башню, переступив через Шримпа и Бубновича, и остановился возле фотографа, который возился со своей камерой. Никто из солдат не поднялся на ноги. Когда боевой самолет находился в воздухе, военные формальности обычно не соблюдались. Фотограф с нашивками сержанта службы связи поднял голову от аппарата и улыбнулся. Клейтон ответил улыбкой на улыбку и присел рядом.

Оглушительно ревел мотор. Наклонившись к фотографу, Клейтон прокричал ему в ухо несколько вопросов по поводу камеры. Фотограф таким же образом дал на них ответы. «Б-24» отбивает охоту разговаривать в полете, но Клейтону необходимо было получить нужную информацию.