Сублатусу стало страшно. Несомненно, так и случится, если Тарзана отпустить на свободу, согласно законам состязаний. Тарзан, завладев сердцами черни, легко может повести ее за собой и добудет Сплендидусу императорский трон. Этого нельзя было допустить. Сублатус тут же принял новое решение.

В это время, пока Тарзан ждал на арене лаврового венка, а народ возглашал, деря глотки, здравицы в его честь, легионеры заняли проходы между трибунами и ощетинились копьями.

Цезарь тихо совещался с префектом. Зазвучали трубы. Распорядитель игр встал и поднял руку, требуя тишины. Постепенно шум прекратился, и люди замерли, ожидая, что сейчас будет объявлена церемония награждения победителя. Но префект произнес совсем не то, чего ждали люди.

— Этот варвар показал такой изумительный спектакль, какого не видели древние стены со времен основания Колизея. В знак особой милости к своим подданным божественный цезарь решил продлить удовольствие и добавить к играм еще одно состязание, где доблестный варвар сможет еще раз явить свою силу и ловкость. Этим состязанием будет...

Ропот толпы заглушил конец тирады. Удивление, недовольство и ярость звучали в шуме, издаваемом тысячами глоток. Люди догадались о низменной цели, которую поставил перед собой вероломный Сублатус. Он решил погубить их любимца во что бы то ни стало.

Народ больше не хотел видеть никакой борьбы своего идола. Он нужен был черни живым и невредимым. Толпа, разгоряченная кровью и чужой отвагой, хотела действовать сама, а не наблюдать с трибун за еще одной схваткой.

Крики и угрозы в адрес цезаря, несущиеся с трибун, не предвещали ничего хорошего. Только копьями удавалось заставить толпу оставаться на местах. Атмосфера потихоньку накалялась. Скоро кипящие страсти дойдут до такой степени, что острия копий станут бессильными и горячая лава толпы выльется из берегов, сметая легионеров, как незначительную преграду. Солдаты чувствовали опасность, исходящую от трибун.

Рабы меж тем вновь работали на арене. Они сметали окровавленный песок, унесли труп Нумы, разровняли и подмели площадку. Когда последний раб исчез из поля зрения, решетчатые двери в другом конце Колизея растворились еще раз.

Глава 17 ПРАВОСУДИЕ ЦЕЗАРЯ

Глава 17

ПРАВОСУДИЕ ЦЕЗАРЯ

Тарзан увидел шесть больших обезьян, гурьбой высыпавших из клетки под трибунами в противоположном конце арены. Обезьяны были возбуждены шумом и свистом, несущимся с трибун и действовавшим на них, подобно грому. Они были перепуганы, а страх всегда добавлял Мангани агрессивности.