– Если попрошу кого? – еле дыша, спросила я.

– Да Форреста, разумеется. Какого дьявола с тобой творится, Аннабель?

– Ничего. А что со мной должно твориться?

Шаги слышались ближе.

Дедушка с любопытством разглядывал меня.

– Да ты вся белая как полотно! Можно подумать, боишься лошади!

Я ухитрилась выдавить из себя смешок:

– Боюсь? Какая нелепость! Ну-ка, Блонди…

Я потянулась к голове кобылки, надеясь, что дедушка не заметит, как дрожит поднятая рука. Кобылка покусывала кончик моего пояса. Жеребенок стоял у нее за плечом и таращился на меня. В любой миг он мог тоже полезть ближе…

Я отвернулась от задумчивого, недоумевающего взгляда дедушки и быстро произнесла:

– А мне казалось, мистер Форрест в Италии.

– Он приезжает на этой неделе, мне Джонни Рудд сказал. Они его не ждали так скоро, но, наверное, продать итальянский дом удалось быстрее, чем он рассчитывал.

Я попыталась оттолкнуть голову кобылы. С таким же успехом я могла бы пихать слона.

– А я думала, – нетвердым голосом сказала я, – что он уехал навсегда. В смысле, теперь, когда Холл сгорел и… все пропало.

– Нет-нет. По словам Джонни, он собирается поселиться в Уэст-лодже, а Рудды будут вести там хозяйство. Он вернулся в прошлом году, чтобы разобраться с остатками имения, и они с Джонни взялись за работу и начали восстанавливать старые сады. Сдается мне, этим он и собирается теперь заниматься.

– Да, Кон говорил…

Голос Кона раздался из-за поворота тропинки:

– Дядя Мэтью? Аннабель?

– Мы здесь! – отозвался дедушка.

Кобылка покусывала мое платье, и, отступая все дальше от нее, я так прижалась к воротам, что перекладина больно врезалась в спину. По лицу дедушки пробежала тень.