– О чем вы тут? – спросил он, наверняка зная, что у меня был Гюберт, и притом необычно долго.

Я рассказал о беседе Гюберта с Кольчугиным.

– Ядовитый старикашка! – отозвался Похитун о Фоме

Филимоновиче. – И языкатый… Вы обедали?

– Не успел.

– Пойдемте. У вас ничего нет?

– Пока нет, но к вечеру выдадут.

Похитун разочарованно сморщился, и мы отправились в столовую.

26. МОСКОВСКИЕ РОДСТВЕННИКИ

Следующий день начался с того, что меня вызвали к

Гюберту. Он принял меня в своем кабинете и объявил, что завтра начнутся пробные прыжки с парашютом.

Я выразил полную готовность.

Затем Гюберт вынул из кармана ключи в кожаном чехольчике и подошел к сейфу. Дверца сейфа открылась с шипящим свистом.

Гюберт подал мне листок бумаги, на котором его рукой по-русски были написаны шесть фамилий и адреса передаваемых мне на связь агентов, а также пароли. С этими людьми мне предстояло «работать» на нашей стороне.

– Запишите, если не сможете вызубрить и запомнить, –

сказал Гюберт. – Они будут знать лишь вас одного. Друг с другом не знакомы.

Я придвинулся к столу и вооружился карандашом.

– Я сейчас вернусь, – сказал Гюберт и вышел.