— Слоны, — заметил Берселиус, указывая на пучки сухих стеблей на земле. — Это пучки конопли: слоны жуют их и выплевывают. Эти давно уже здесь лежат. А вот опять их следы.

На одиноко растущем дереве половина коры была сорвана клыком какого-то старого слона, а метра на четыре выше виднелся след огромных плеч, которые терлись о ствол.

Во время пути Берселиус разговаривал с Адамсом все тем же холодным тоном, который делал сближение с ним невозможным. Он рассказал ему в кратких живописных выражениях, и не без сочувствия, чудесную историю кочующих стад, для которых и расстояние, и горы, и непролазная чаща — ничто. Поэму о сынах мамонта, попиравших землю рядом с мастодонтом, обдиравших деревья в приюте лесного человека, скитавшихся под солнцем и звездами миллионы лет, видавших, как менялось течение рек и горы вырастали на месте прежних долин, и все же сохранившихся и доныне, хоть и немногочисленными и рассеянными, но все еще полными жизни.

В полдень раскинули палатки и сделали двухчасовой привал.

В то время как готовили обед, Адамс пошел, куда глаза глядят, пока место стоянки не скрылось за грядой холмов; тогда он остановился и осмотрелся по сторонам.

Здесь, в одиночестве, он впервые почувствовал дух этих мест. Солнце, ветер и небо; большие пятна кивающей травы, кое-где перерезанные руслами высохших потоков, усеянные здесь мимозами и терном, там — колючим серо-зеленым кактусом. Эта гигантская страна, бесконечная, солнечная и безмолвная, говорила с ним теперь новым языком.

Адамсу представлялось, будто он только теперь понял, что такое свобода.

Около него по траве поползла тень. Он взглянул кверху и увидел большую птицу, уплывавшую вдаль на крыльях ветра. Она становилась все меньше, превратилась в точку и утонула в ослепительной синеве.

XVIII. В ГЛУБЬ СЛОНОВОЙ СТРАНЫ

XVIII. В ГЛУБЬ СЛОНОВОЙ СТРАНЫ

Два дня спустя они увидели небольшое стадо жирафов, но чересчур далеко для погони; а к вечеру, когда они собрались расположиться на отдых на берегу нескольких прудков, им повстречались носороги.

Зоркий глаз Берселиуса подметил двух зверей, самца и самку. Они находились на открытом месте, в высокой траве; самец наполовину сидел, и рогатая его голова при свете сумерек могла сойти за обломанный ствол. Самки сперва не было видно; но почти тотчас же она поднялась из травы и стала силуэтом на фоне неба.

Ветер дул от зверей, что давало возможность подойти к ним близко. Мясо было очень желательно, и охотники направились к добыче, Феликс с ружьями — за ними.

Приближаясь, Адамс заметил, что спина большой самки словно живет и движется: на ней сидело с полдюжины клюворогов; они тотчас завидели охотников и поднялись в воздух с криками и шелестом крыльев.