Все разошлись по палаткам.

Поставили двух часовых с приказом караулить и поддерживать огонь. Носильщики валялись там и сям, как трупы на поле битвы, а немного погодя оба часовых, набросав много сучьев в костер, тоже уселись; взошла луна, затопив светом все окрестности.

Не успела она отделиться от горизонта, как часовые, вытянувшись на спине и раскинув руки, спали уже не хуже других. Яркое, почти как день, тихое и мирное, как смерть, сияние большой луны разливалось вокруг, заглушая звезды и бросая тень от палаток на спящих, а ветер, дувший с запада, потрясал ветвями деревьев, как костлявыми пальцами, над мерцанием красного пламени костра.

Между тем большое стадо слонов направилось, как и предполагал Берселиус, к небольшому леску, находящемуся за сорок миль отсюда на восток.

Слоны достигли его еще до заката и принялись пастись, обрывая листья с ветвей, змеей вытягивая огромные хоботы и свертывая их колесом, чтобы опустить пищу в огромную глотку; урчанье и переливы обширного брюха, трение жестких плеч о кору деревьев, топот ног, дробящих мелкую поросль, гулко разносились по лесу. Большой самец жирафы, примкнувший к слоновому стаду, питался наряду с остальными, обрывая листья и пощелкивая сучьями; все до единого принялись за еду, не исключая слонят, прильнувших к соскам чудовищных маток.

Диковинная картина озарялась вечерним светом. Половина стада находилась в лесу, и видно было, как ветки гнутся и сотрясаются под толчками хоботов. Половина паслась на опушке, в том числе жирафа, пестрая шкура которой золотом горела на солнце против зелени деревьев.

Между тем ветер непрерывно дул вдоль лесной опушки и прямо навстречу правительственному отряду чернокожих охотников, которые прокрадывались с винтовками от ствола к стволу, пока не оказались на расстоянии выстрела от ближайшего самца.

Пасущиеся животные не подозревали об опасности, пока не грянуло три выстрела, слившихся в один, и слон, пораженный в шею, плечо и между ухом и глазом, свалился, буквально, как сноп, словно подкошенный невидимой косой.

В эту минуту нижний край солнца уже касался горизонта. Все слоны, стоявшие снаружи опушки, услыхав выстрелы и шум падения, круто завернули, дико затрубили, и, задрав кверху хоботы, распустив уши, ринулись к закату, по своему же следу. В то же время из леса, дождем рассыпая листья, путаясь хоботами в зеленых ветках, вырвался остаток стада, обуянный яростью и безумным страхом, и пустился следом за остальными, сотрясая воздух грохотом своей скачки.

Раздались выстрел за выстрелом, но ни один не попал в цель, и, подобно двум большим тучам, слившимся в одну, всполошенное стадо бурей пронеслось обратно по своему следу, и ночь сомкнулась над ним в то самое время, как солнце исчезало за горизонтом.