Если бы слоны не сбились так в кучу в своей ярости, они, вне сомнения, заметили бы Адамса, сорвали бы его с дерева и затоптали насмерть. Но теснясь в неистовой давке, вспарывая друг друга клыками и разметывая то, что попадалось под ноги, они так и пронеслись мимо, не заподозрив, что оставили за собой живого человека.

Когда шум замер в отдалении, Адамс пришел в себя, как это бывает после наркоза, и первое, что он понял, было то, что он сидит, ухватившись за ствол, и не может его отпустить. Руки его обхватили грубую кору дерева, как железные обручи; они отрешились от его воли и держали его помимо него, не вследствие мышечного напряжения или судороги, а просто потому, что не хотели отпустить. Они держали самостоятельно, и ему приходилось вообразить себя свободным. Приказывать им отпустить его было бесполезно, требовалось урезонивать их. Тогда мало-помалу они возвратились к повиновению, начиная с пальцев, и он вновь приобщился к земле, в буквальном смысле этого слова, ибо ноги его подкосились, и он упал.

Адамс был храбрый и сильный человек, но теперь, когда смерть отпустила его, теперь, когда опасность миновала, ему стало очень страшно. Он увидел и услышал жизнь: жизнь, взвинченную до бешенства, ревущую в водовороте действия, жизнь в наиболее оглушительном и устрашающем своем виде, — и испытывал то, что испытал бы человек, которому боги показали бы вблизи огненный смерч, именуемый нами солнцем.

Он сел и окинул взглядом жалкие останки кочевья, словно выдержавшего жесточайший шквал. Что-то блеснуло в лунном свете около него. Он поднял эту вещь: то было его зеркало для бритья, наиболее хрупкий предмет из всего имущества, однако уцелевший. Шесты палаток были сломаны, кухонная утварь растоптана, ружья разломаны на части; а эта вещь, ненужная и хрупкая, осталась целой.

Он только что уронил зеркальце на землю, когда внезапный зов заставил его оглянуться.

В лунном свете приближалась черная фигура.

То был заппо-зап. Тот, кого Берселиус с геройской самоотверженностью пытался спасти от гибели. Подобно зеркальцу, он уцелел: колонны разрушения прошли мимо него. Старые охотники говорят, что слоны не станут связываться с мертвым телом, а Феликс, хотя и проснулся от сотрясения почвы, пролежал, как мертвец, пока гроза не пронеслась мимо.

Теперь он казался полным жизни и, по-видимому, мало озабоченным, когда подошел к Адамсу и осмотрелся вокруг.

— Все к черту! — сказал Феликс; и ничто не могло лучше изобразить положение, чем эти краткие слова. Тут дикарь, с минуту посмотрев по сторонам, бросился к куче сломанных ящиков и другого добра и с криком вытащил из-под них какой-то предмет. Это было большое слоновое ружье с патронташем. На ложе была трещина, но в общем ружье мало пострадало. Феликс размахивал им над головой и кричал и смеялся от радости.