Оставив Берселиуса и Адамса в лесу, солдаты прямо повернули к М’Бине, куда прибыли через день.

Здесь они рассказали свою историю.

Начальник поста Меус умер. Они пошли провожать большого белого человека и больного белого человека в М’Бину. Однажды ночью вокруг стоянки начали рыскать три леопарда, и солдаты пустились за ними в погоню.

Леопарды убежали, но солдатам больше не удалось найти белых.

Де Виар выслушал этот весьма подозрительный рассказ и ни слову не поверил, за исключением того, что касалось смерти Меуса.

— Где вы потеряли белых? — спросил де Виар.

Солдаты не знали. Когда потеряешь вещь, никогда не знаешь, где ее потерял, иначе вещь не была бы потеряна.

— Совершенно верно, — сказал де Виар, сдаваясь на неопровержимый довод, но более чем когда-либо убеждаясь, что вся история сфабрикована. Меус умер, и солдаты пришли доложить о том. Они замешкались в дороге по личным своим делам, и вымысел относительно белых был придуман для объяснения задержки.

— Был ли с вами еще кто-нибудь, кроме этих белых? — спросил де Виар.

— Да, был носильщик из Янджали. Он убежал от них.

Де Виар задумчиво подергивал русую бороду и поглядывал на реку.

Из окна конторы, раздувшаяся от ливней и озаренная проглянувшим солнцем река казалась потоком расплавленного золота. Представлялось, будто все изобилие слоновой страны, все богатства плодородных лесов слили тысячи струй в единый поток и, пренебрегая алхимией торговли, текут широким Пактолием к Леопольдвиллю и морю.

Де Виар не думал об этом. Он отпустил солдат, приказав им быть наготове отправиться на другой день в М’Бассу.

Вечером он призвал в контору Фан Лэра.

— Начальник поста в форте М’Басса, Андреас Меус, умер, — сказал де Виар, — вы замените его. Будьте готовы отбыть завтра.

Фан Лэр вспыхнул.

— Должность трудная, — продолжал де Виар, — дикие места, и такие лентяи туземцы, каких не найти во всей стране. Предшественник Меуса наделал много вреда, он не имел авторитета, был слабый человек, и люди открыто смеялись над ним. Каучук на одну треть состоял из негодных отбросов, в двух участках срезали лозы, только и слышно было, что о бунтах. У меня сохранился один его отчет, и вот что он пишет: «Слоновой кости добыть нельзя. Стада очень уменьшились, и люди говорят, что не могут делать слонов». Ну, посудите сами, позволительно ли писать таким негрским языком в официальном докладе? Я отвечал в том же тоне. Написал ему так: «Скажите людям, чтобы делали их, да чтобы поторапливались. Скажите, чтобы не трудились делать целых слонов, достаточно и одних клыков — восьмидесятифунтовых клыков, а если можно, то и стофунтовых». Но моя ирония не достигла цели. Он слушал, что говорят туземцы. Раз человек это делает, он погиб, так как сами туземцы теряют всякое уважение к нему. Туземцы — те же дети: только позвольте детям изыскивать оправдания, и конец всякому авторитету. Меус был более сильный человек, но и он оставлял желать лучшего. В его построении было слишком много китового уса и слишком мало стали, хотя он был на пути к исправлению. Сначала вы очутитесь в довольно трудном положении. Так всегда бывает, когда начальник поста внезапно умирает и проходит хотя бы несколько дней до его замещения. Люди отбиваются от рук, вообразив, что белый человек убрался навсегда. Тем не менее все у вас наладится недельки через две, если будете достаточно твердым.