Сейчас он осторожно продвигался к раненому животному, заходя с подветренной стороны. Ему и в голову не приходило благодарить провидение за то, что задувает восточный ветерок, благодаря которому он будет находиться на одной линии между кошкой и границей Чакас-Гейт.

Точно рассчитав крайний предел ее тонкого слуха, Пунгуш бесшумно, как тень облака по земле, подходил к кошке все ближе; когда до нее оставалось около трехсот ярдов, зулус опустился на колени лицом к ней.

Раз десять, глубоко дыша, он вентилировал легкие; раз десять его огромные грудные мышцы поднимались и опадали, пока кровь не насытилась достаточным запасом кислорода. Вот он вдохнул полной грудью в последний раз, вытянул шею под определенным углом и приложил рупором ладони к раскрытому рту.

Из самой глубины напрягшейся груди вырвалось низкое дробное урчание, которое в естественном ритме то усиливалось, то стихало и вдруг закончилось негромким резким кашлем.

Львица сразу же вскинула голову и настороженно подняла уши торчком, глаза ее вспыхнули желтым огнем. Как ни страдала она от боли, страха и смятения, львица уловила зов ее старого кота, то низкое, далеко слышное призывное урчание, которым он так часто указывал ей направление во время охоты и которым звал ее к себе в густых зарослях кустарника.

Преодолевая невыносимую боль, она встала; ее раненая мышца закоченела от долгого лежания, шею, плечо и грудь ломило, словно от удара о камень. Но тут вдруг она в первый раз услыхала далекий лай собачьей своры. На них с ее самцом и раньше спускали охотничьих собак, и, заслышав этот звук, она почувствовала прилив свежих сил.

Секунду, тяжело дыша, она постояла на трех лапах, стараясь не тревожить переднюю правую. И двинулась вперед, поскуливая от боли. Львица высоко держала больную ногу и при каждом шаге припадала на левую, чтобы не потерять равновесия.

Марк наблюдал за ней сверху. Он видел, как желтая кошка наконец поднялась и медленно заковыляла на запад. А далеко впереди от нее, стараясь держаться вне поля ее зрения, бежал рысью крупный зулус; всякий раз, когда она спотыкалась и припадала к земле, он останавливался и снова призывно звал ее голосом самца, и всякий раз львица отвечала ему страстным ворчливым мяуканьем, снова поднималась и ковыляла за ним на восток, прямо к дремлющим в голубой дымке скалам, стоящим на страже долины реки Бубези.

Марк и раньше слышал охотничьи байки; его дед Андерс, например, утверждал, что его оруженосец-зулус, погибший в 1884 году от слоновьего бивня на реке Саби, может подражать голосу львов. Но лично Марк никогда не видел, как это делается, и считал его рассказ красочной, но маловероятной легендой, хотя старику в этом не признавался.