Лучшим подтверждением угасания мировой революции явился распад преданного ей международного движения. После 1956 года СССР и возглавляемые им международные силы потеряли монополию на революционность и обладание универсальной теорией и идеологией. Появилось множество разновидностей марксизма, несколько – марксизма-ленинизма и даже две или три коммунистические партии, которые и после 1956 года не убрали портреты Сталина со своих знамен (китайская, албанская, а также отколовшаяся от ортодоксальной компартии Индии “марксистская” коммунистическая партия).
Остатки возглавляемого Москвой международного коммунистического движения прекратили свое существование между 1956 и 1968 годом. Китай разорвал отношения с Советским Союзом в 1958–1969 годах и безуспешно призывал социалистические страны к выходу из Варшавского договора и созданию альтернативных коммунистических партий. В это же время многие западные коммунистические партии во главе с компартией Италии начали открыто дистанцироваться от Москвы. Даже образованный в 1947 году “социалистический лагерь” имел свою традицию лояльности СССР – от полного подчинения Болгарии[162] до столь же полной независимости Югославии.
Ввод в 1968 году советских войск в Чехословакию с целью сменить одну разновидность политики коммунизма на другую стал последним гвоздем, забитым в гроб “пролетарского интернационализма”. После этого даже дружественные Москве коммунистические движения начали открыто критиковать СССР и проводить отличную от Москвы политику (примером такой политики служит так называемый “еврокоммунизм”). Конец Коммунистического интернационала одновременно стал концом революционного социалистического братства, поскольку оппозиционные и антимосковские революционные силы не сумели создать никаких эффективных международных организаций, за исключением узкосектантских. Единственной организацией, отдаленно напоминающей былые мечты об интернациональном освободительном движении, являлся старый или, скорее, возрожденный Социалистический интернационал (1951), теперь включавший правящие и подобные им партии (в основном западные), которые в принципе отказались от революции в любой ее форме и в большинстве случаев уже не верили в идеи Маркса.
IV
IV
Однако если революционная традиция в духе Октября 1917 года себя исчерпала (а многие считали, что исчерпала себя и предшествующая ей якобинская традиция 1793 года), то породившая ее социальная и политическая нестабильность никуда не исчезла. Вулканическая активность продолжалась. Когда “золотой век” мирового капитализма подошел к концу, по планете прокатилась новая революционная волна. За ней последовал кризис западных коммунистических режимов в 1980‐е годы, завершившийся их распадом в 1989 году.