Но и в развитых странах научные центры располагались достаточно компактно. Это произошло отчасти из‐за концентрации ресурсов и исследователей, повышавшей эффективность научной деятельности, а отчасти – из‐за того, что широкое распространение высшего образования привело к формированию иерархии или, скорее, олигархии в академической среде. В 1950–1960‐е годы половина кандидатских диссертаций в США защищались в пятидесяти наиболее престижных университетах, куда последовательно стекались самые талантливые молодые ученые. В демократическом, популистском мире ученые, сконцентрированные в нескольких субсидируемых научных центрах, стали элитой. Ученые как вид тяготели к образованию групп, поскольку общение (“чтобы было с кем поговорить”) было важнейшей составляющей их деятельности. Со временем научная деятельность становилась все более непонятной для обычных людей. И они, в свою очередь, отчаянно пытались разобраться в проблемах современной науки. Для этого существовало огромное число научно-популярных работ (которые иногда писали даже крупные ученые). Интересно, что с ростом специализации уже сами исследователи требовали от специальных научных журналов не только изложения результатов, но и подробногоих объяснения.

Значение научных открытий для всех сфер человеческой деятельности в двадцатом веке очень велико. Но фундаментальная наука, т. е. знание, не выводимое из непосредственного опыта и не подлежащее использованию и пониманию без долгих лет обучения (завершающегося эзотерической аспирантурой), до конца девятнадцатого века не имела широкого практического применения. При этом уже в семнадцатом веке физика и математика руководили инженерной мыслью. К середине Викторианской эпохи работа промышленности и средств связи опиралась на открытия в области химии и электричества конца восемнадцатого и начала девятнадцатого века. Профессиональные научные исследования уже тогда считались необходимым условием развития новых технологий. Словом, в девятнадцатом веке основанные на научных знаниях технологии уже лежали в основе буржуазного мира, хотя практики того времени не очень хорошо представляли себе, как использовать передовые научные теории – разве что при случае превратить в идеологию. Именно так произошло в восемнадцатом веке с Ньютоном и с Дарвином – в девятнадцатом. При этом во многих сферах своей деятельности человек все еще руководствовался только опытом, экспериментом, навыками, развитым здравым смыслом и в лучшем случае распространенными знаниями о передовых на тот момент научных методах и технологиях. Так обстояли дела в сельском хозяйстве, строительстве и медицине, а также во многих других областях деятельности, обеспечивавших человека всем необходимым или предметами роскоши.