– А вас, сударыни, как зовут? – спросил Ратибор, скрывая досаду.

– Меня – Меланья, – сказала смуглая, – её – Света.

– А чьи вы дочери?

– А вот этого тебе знать не надо. Давайте выпьем, а то опять становится зябко!

Сказано – сделано. После второго ковша оттаяли языки у Гийома и Калокира. Они принялись соперничать в остроумии и рассказывать всякие небылицы, перебивая друг друга на полуслове. Девушки хохотали без перерыва. Князь и Рагдай молчали. Первому не хотелось участвовать в разговоре, второй же просто не знал, что следует говорить. Иногда, впрочем, он вставлял слово, всякий раз думая, что вставляет его удачно. Но всякий раз об этом жалел, потому что девушки отвечали ему не смехом, как Ратибору, Гийому и Калокиру, а удивленными взглядами. Лишь Гийом смеялся его словам, потому что он был хорошим товарищем.

Очень красивая была ночь. Зелёные звёзды будто нечаянно уронили свет на Чернигов – прежде Рагдай никогда не видел такого света от неба. Толпы ночных гуляк продолжали шляться по улицам. В кабаке затянули песню.

– Ох, и мороз! – простонала Света, прильнув к Гийому. Тот крепко обнял её и стал объяснять, почему жену следует любить сильней, чем любовницу.

– А ты что, женат? – спросила Меланья.

– Типун тебе на язык! – разозлился франк.

– К чему тогда разговор?

– Он, видимо, хочет на ней жениться! – провозгласил Ратибор, указав на Свету. Та усмехнулась.

– Нет, не хочу, – ответил Гийом, – мне нельзя жениться. Я не могу не грустить о прошлом. Моей жене это было бы неприятно. А вот Рагдай…

– Ты думаешь, у меня всё как-то иначе? – спросил Рагдай.

– Да, я на десять лет тебя старше. Ты мог бы твёрдо сказать, что ты никого никогда уже не полюбишь?

– Представь себе, даже я не могу про себя такого сказать, – вздохнул Калокир.

– А вот я – могу, – заявил Гийом, – и я рад, я счастлив! Журавль в небе – это гораздо лучше, чем три синицы в руках.

– Да, особенно когда у тебя есть лук и стрела, – прибавил посадник, – давайте ж за это выпьем!

Браги хватило только на шесть ковшей.

– Вот и хорошо, – заметила Света, – я больше пить не хочу.

Осушив ковши, Гийом и Меланья завели спор о женщинах и мужчинах. Рагдай и Света, тем временем, поглядели в глаза друг другу.