Рагдай устал убеждать неизменно пьяного Иоанна в том, что это не так. Его самого терзала тоска. И это была вновь тоска по Хлеське. Он много времени проводил с Гийомом, рассказывая ему о ней. Гийом терпеливо слушал, хлебая брагу, порой вставлял что-то вроде: «да, может быть». Так прошёл февраль.

Большую часть марта морозы, к отчаянью Калокира, ещё держались. Но на последней неделе месяца солнце вдруг завладело небом и начало растапливать снег. Подул тёплый ветер. С сосулек потекли капли. Радости Иоанна предела не было. И Рагдай взбодрился – да так, что пошёл с друзьями к трём дочерям боярина Радомира, которые всякий раз, когда их отец куда-нибудь уезжал, собирали в тереме золотой молодняк столицы. Несколько возмужавший за зиму Святослав, Роксана, Лидул со своей любовницей и Гийом с одной из своих любовниц поехали на охоту к устью Десны. Перед выездом Святослав разослал во все города гонцов с приказами для наместников снарядить и отправить в Киев по нескольку сотен всадников, подготовленных ещё в прошлом году. Так князь собирал полки для похода. Один гонец поскакал на Ловать, где зимовали уже не сорок, а тридцать тысяч варягов – четверть ушла обратно, за море. Этот гонец вёз приказ Эрику и Харальду выдвигаться в Киев, как только с рек сойдёт лёд. Вечером того дня, когда Святослав отправлял гонцов, во дворец Свенельда пришла Маришка – красивая путивлянка, служившая у Роксаны. Холоп, которому она назвала себя, впустил её в горницу, где Свенельд обедал с Сигурдом. Остановившись поблизости от стола, за которым сидели два седых ярла, Маришка нетерпеливо взглянула в глаза сначала хозяину, затем – гостю.

– Чую, есть новости? – спросил первый, ставя на стол серебряный кубок и утирая рот полотенцем.

– Ещё какие, боярин! – проговорила Маришка с хитрой улыбкой. Свенельд с Сигурдом переглянулись.

– Ну, так садись, расскажи, – предложил последний.

– Сесть не могу.

– Это почему?

Слегка покраснев, но явно не от стыда, Маришка ответила:

– Потому, что вчера Роксана опять велела выпороть меня. До крови. При мальчишках.

– За что?

Служанка смолчала, дёрнув уголком рта.

– Роксана её не любит. Сильно не любит, – сказал Свенельд.

– Что правда, то правда, – весело согласилась Маришка, – было бы странно, если бы госпожа любила меня! Ведь я Святославу нравлюсь.

– Ого! – поднял бровь Сигурд, – а ты нам не врёшь?

– Она ему нравится, – подтвердил Свенельд, – я об этом слышал не раз от разных людей.

Путивлянка сделала жест ленивого нетерпения.

– Я пришла по другому делу! Деньги даёте?

– Сперва – товар, – возразил Сигурд.