– Первое хан загладил деньгами. Он передал Святославу две с половиной тысячи золотых – ровно половину того, что его предшественник получил от царя за эту осаду. А со вторым обстоятельством всё уладилось ещё проще. Князь не упустил случая показать словами и делом, что на скандальную проститутку ему плевать. Он даже обнял Аштара, назвав его своим братом.

– Невероятное лицемерие! – взялась за голову Малуша, – просто невероятное! Ну да ладно, это – политика. Значит, князь доверился лишь Рагдаю?

– Именно так.

– Из этого следует, что союз с печенегами очень важен для Святослава!

– Конечно, важен, ещё бы! Если начнётся война с ромеями, нужен будет надёжный тыл. Аштар его обеспечит. Он сделал то, чего не могли добиться другие ханы целых полторы сотни лет – подчинил себе большинство родов и кочевий по всей степи.

Малуша изобразила на своём бледном лице сильную усталость. Мысленно рассудив, что простолюдинка всегда останется таковою, викинг простился с ней и ушёл. Дождавшись, когда затихнет топот его коня, Малуша вскочила, высунулась в окно и велела конюхам оседлать её иноходца. Как только этот приказ был исполнен, мать будущего князя Владимира, вся во власти тягостных мыслей, отправилась во дворец одна.

Ей, прежде всего, хотелось увидеть своего сына-княжича и Добрыню, который был её братом. Но не пришлось. Служанка, встретившая её у дверей дворца, сообщила ей, что они поехали на охоту. Тогда Малуша направилась к комнатам Святослава, где, по словам этой же служанки, князь в тот момент находился. Шагая по этажу, она заглянула в пиршественную залу. Тысяцкие и сотники пили там с печенегами. Лидул спорил с молодым ханом Аштаром о лошадях, а тот спорил с ним о бабах. Они при этом выслушивали друг друга очень внимательно. Остальным было уже не до разговоров. Нет, каждый объяснял что-то своим соседям, но это имело к речи такое же отношение, как удары по столу кулаком.

Подходя к дверям княжеских покоев, Малуша вдруг услыхала оттуда тихий, взволнованный женский голос. Она узнала его. То был голос бывшей её госпожи, великой княгини Ольги. Малуша остановилась послушать.

– Сперва дождись моей смерти, потом езжай куда хочешь и делай там что угодно, – просила Ольга, – избавь меня, ради Бога, от лицезрения краха моей державы! Я ведь её спасала и укрепляла только ради тебя, а ты что творишь? Опять оставляешь Русскую землю на растерзание самым лютым её врагам, которых сам и прикармливаешь с обеих своих ладоней!

– Я их прикармливаю? – вскричал Святослав, – врагов? Да что с тобой, мать моя? Я как раз готовлюсь к войне с врагами! Наши враги – не эти несчастные печенеги, а те, кто их натравливает на нас, прельщая деньгами, дарами и сладкоречием! Вот по ним-то я и ударю. И их Империю, лицемерно увенчанную крестами, я и сотру навеки с лица земли, как стёр Каганат хазарский! Да будет так, и не быть иному!