Рагнар на это сказал, что с серьёзным делом следует обращаться к серьёзным людям, Талут или Букефал вполне подойдут. Когда семь танцовщиц жёстко взялись за Талута, он им ответил, что про вино ничего не знает, так как никогда в жизни его не пил, и утолять жажду лучше водой. При этих словах даже Букефал взглянул на Талута с грустной иронией.

– Хорошо, водой так водой, – пошли на уступку девушки, – где взять воду?

– Она возьмётся сама.

– Да откуда?

– С неба.

– Ну хорошо, предположим! А колбасу и окороки где взять? Ты думаешь, они тоже упадут с неба?

– А почему бы и нет? – пришёл Талуту на выручку Калокир, – упали же с неба девушки изумительной красоты! Такие создания на Земле не рождаются.

– Ну вас к чёрту! – вспылили девушки и надулись. Чуть погодя одна из них, которую звали Агния, заявила:

– Да, шутки шутками, но настало время обеда! И, кстати, уже давно.

– Полностью согласен, – вздохнул патрикий. И Букефал вздохнул. Он тоже привык обедать в первом часу пополудни. Глаза у девушек вспыхнули.

– Вы, я вижу, решили нас голодом уморить? – поинтересовалась Агния.

– Но вы сами хотели здесь умереть, – напомнил Рагдай.

– Только не от голода! – заявила высокая и черноволосая Епифания, – эта смерть для нас унизительна, потому что от голода умирают нищие!

– Если так, вам следует укусить друг дружку, – подал совет патрикий, – самая знаменитая и богатая женщина в мировой истории умерла от клыков змеи.

Девушки задумались, поглядев одна на другую. Судя по ядовитости взглядов, каждая допускала только свою кончину после обмена укусами. А потом самая невысокая из танцовщиц, которую звали Софья, внезапно переместилась, не отрывая от пола одно прелестное место, и – обняла Малька, который не сильно превосходил её высотой. Похоже было на то, что она давно к нему примерялась. Все улыбнулись. И неизвестно, во что бы перетекла эта неожиданная интрига, если бы Букефал вдруг не зарычал. Все насторожились. И не напрасно – снизу вдруг начали доноситься шаги. Они приближались, делаясь громче. Кто-то уверенно поднимался по лестнице. Наконец, постучали в люк. Стук был троекратным.

– Что надо? – громко спросил Сфенкал на греческом языке.

– Василевс велел вручить вам письмо, – прозвучал ответ. Голос был мужским. Все переглянулись. Не подлежало сомнению, что на башню поднялся только один человек. Рагдай отпер люк и откинул крышку. Никто даже не увидел посланника – просто высунулась рука в замшевой перчатке и положила на пол пергамент, свёрнутый в трубку и запечатанный красным воском. Сразу же после этого неизвестный посланник начал спускаться, и вскоре его шаги затихли внизу.