– Именно потому, что она была матерью сына Игоря, Святослава, – пожал плечами Рагдай, – а у Кристины от князя ребёнка нет. Поэтому в Доростоле наследником Святослава станет Цимисхий.
Девушки успокоились и продолжили пить вино. Через полчаса оно их разгорячило. Им стало жарко. Они полуобнажились. Но им от этого стало холодно, и они начали плясать, чтобы хоть немножко согреться. И вдруг одна из них – хорошо, что это была Настася, а не какая-нибудь другая, кинулась на Рагдая и стала его трясти, жалобно прося, чтоб он её защитил. Пришли гусляры. Заметив, что танец выходит не очень слаженный, они выпили по глоточку вина и сели играть. Но танец от этого изменился мало. Потом явилась Кристина. Также сделав глоток, она начала читать какую-то проповедь. Вслед за нею вошло несколько дружинников. Среди них был стрелок Малёк. Полуобнажённая Софья бросилась на него, утверждая, что он пронзил её сердце. А дождь всё лил. Наступал рассвет двенадцатого июня.
Когда восток заалел, в Доростол вернулись князь Святослав, Лидул, Куденей, Стемид и их воины. Почти все. Каким же был результат их ночной прогулки? Ошеломляющим. Под покровом ночи, в шуме грозы окружив большое село Юхронь, они предложили жителям вынуть из закромов съестные припасы – зерно, муку и готовый хлеб. Все эти продукты были рассованы по мешкам. Мешков набралось без малого девятьсот. Погрузив их в лодки, бойцы Стемида двинулись к Доростолу, а всадники во главе с Лидулом и Святославом погнали в город домашний скот – племенных быков, коров, овец и свиней. Как раз из-за поведения этих самых свиней, которые хрюкали и визжали, грабители не смогли по-тихому миновать ромейский военный лагерь возле реки. Весь гарнизон лагеря, поднятый по тревоге, вышел на битву и потерпел поражение. Опасаясь, что подоспеют другие части ромейской армии, победители торопливо вернулись в город. Этот успех чрезвычайно обрадовал осаждённых. Ещё бы – ведь Доростол получал отличной провизии на неделю! А вот вина оказалось в Юхрони мало. Можно сказать, что даже и вовсе не оказалось. И это была беда.
Глава тринадцатая
Глава тринадцатая
После нападения на Юхронь Цимисхий решил ускорить события. Он не мог позволить себе стоять на Дунае ещё два месяца, потому что Гонцы почти каждый день доставляли очень тревожные вести со всех окраин Империи и не только. Игнатий Нарфик докладывал из Константинополя о попытке переворота, организованной консулами. Опять бурлила и Сирия. Царь спросил у военачальников, стоит ли, на их взгляд, предпринять немедленный штурм Доростола. Доместики и стратиги сошлись на том, что штурм обойдётся дорого. Если уж василевс, хвала Господу, осознал, что нечего церемониться с варварами, то будет гораздо лучше заставить их выйти в поле или подохнуть голодной смертью. Цимисхий счёл этот совет правильным. В тот же день один из доместиков, Велизарий, отбыл с четырёхтысячной схолой в Константинополь, чтобы затем направиться в Сирию и усилить боеспособность тамошних гарнизонов, в особенности антиохийского. Остальные военачальники во главе с Вардой Склиром и Николаем Хилоном сразу же занялись перегруппировкой войск вокруг Доростола.