Прибежав к Настасе, которая не спала всю ночь и просто лежала с отсветами зари в печальных глазах, Рагдай ей сказал:

– Убили Сфенкала! Теперь уж точно всё кончено.

– Да, наверное, – согласилась Настася. И ещё ярче блеснуло в её глазах это злое утро. Плакала не она одна. Рыдали все женщины во дворце, и воины не могли найти себе утешения. Им казалось неправильным и нечестным то, что Сфенкал, которому воздала почёт ромейская гвардия во главе с самим императором, сложил голову в ночной вылазке, добывая корм для коней. Поминки были устроены без вина. Оно ещё оставалось, но Святослав решил его приберечь для другого дела. И это дело было не за горами.

К десятым числам июля перед людьми в осаждённой крепости ощутимо встала угроза голода. Святослав, конечно, тут же нашёл превосходный выход из положения. Он назначил всех своих амазонок – бывших гетер, Деметрами, то есть греческими богинями плодородия, и снабдил их шёлковыми туниками. В этих самых туниках с серебряными застёжками на плече Деметры мгновенно вызвали зависть танцовщиц и музыкантш. Но бедные девушки, несмотря на свою божественность, подтверждённую столь блистательным одеянием, выдавали каждому обитателю Доростола только по нескольку ложек каши два раза в день, и сами съедали ничуть не больше. Расставлять сети в заливе Талут уже не имел возможности – три ромейских дромона теперь стояли прямо напротив города. На их палубах неусыпно дежурили лучники и метатели греческого огня. Но уничтожать ладьи руссов Цимисхий не разрешал. Он ещё надеялся, что его враги согласятся уплыть на Русь, поддавшись мольбам взбалмошных красавиц. Как велико было бы его разочарование, если бы он узнал, что греческие танцовщицы и Настася стали отказываться от скудных своих пайков в пользу воинов, чтоб у тех оставались силы! Увещеваниям и угрозам насильственного кормления эти стервы не поддавались. Они были восхитительны.

Поздней ночью с девятнадцатого на двадцатое Святослав, Лидул, Ратмир и Икмор с тысячей бойцов напали на южный военный лагерь ромеев. Они решили любой ценой добыть продовольствие. Эта цель достигнута не была. Зато удалось расквитаться за смерть Сфенкала, лишив ромейскую армию одного из военачальников. Свойственник императора, Иоанн Куркуас, был убит Ратмиром. Но этот большой успех обошёлся дорого. Не вернулась четверть отряда.

На другой день Святослав, ощупав костлявые бока Ветра, собрал на площади у дворца всю свою дружину и обратился к ней с такой речью:

– Друзья мои дорогие! Провизии больше нет, и взять её негде. Корма для лошадей больше нет, и взять его негде. Надежды на Калокира, Рагнара и Букефала тоже, кажется, нет. А самое главное – нет вина. У нас три дороги: либо заключить мир и вернуться в Киев, либо умереть с голоду, либо выйти сражаться. Какая из трёх дорог милее вашему сердцу?