Самая последняя вечерняя служба в главной церкви города стала и самой вдохновляющей. Те, кто нес службу на стенах, остались на своих постах; практически все остальные жители Константинополя – мужчины, женщины и дети – собрались в храме, чтобы получить причастие и помолиться о спасении. Служба еще шла, когда прибыл император. Вначале он попросил отпущения грехов у всех присутствовавших епископов, католических и православных, а затем причастился. Гораздо позже, когда в храме погасили все свечи, кроме нескольких постоянных светильников, он некоторое время молился в одиночестве, после чего вернулся во Влахерны, чтобы проститься с домочадцами. Ближе к полуночи он в сопровождении Георгия Сфрандзи в последний раз проехал вдоль Феодосиевых стен, чтобы удостовериться, что все готово.

Мехмед II подал сигнал к атаке в половине второго ночи. Внезапно тишину разорвал грохот барабанов и вой труб, смешавшийся с военным кличем турок, от которого кровь стыла в жилах; этот шум и мертвого бы поднял из могилы. В городе в тот же миг зазвонили колокола, оповещая всех жителей о начале последней битвы.

Султан знал: чтобы взять город, он должен не давать его защитникам ни минуты отдыха. Первыми он послал на штурм своих наемников – башибузуков. Они были плохо вооружены, почти не обучены и не обладали выносливостью, но их стремительная атака действительно внушала ужас. В течение двух часов они бросались на стены; затем, около четырех часов утра, пошла вторая волна – несколько полков анатолийских турок, великолепно обученных и дисциплинированных воинов. Они были близки к тому, чтобы пробиться в город, но защитники под командованием самого императора сомкнулись вокруг них, убили кого смогли, а остальных оттеснили за ров. Султан, как обычно, впал в ярость, но все же не слишком обеспокоился: победу должны были одержать не анатолийцы, а его элитный полк янычар – именно его он и бросил в бой.

У христиан не было времени прийти в себя перед третьей атакой. С мерным, безжалостным топотом, вселявшим ужас в сердца тех, кто его слышал, отборное войско Османской империи стремительно двинулось вперед, не нарушая строй, несмотря на град сыпавшихся со стен стрел, а оглушительная военная музыка, заставлявшая их идти в ногу, словно сама превратилась в оружие. Волна за волной они подходили и бросались на укрепления, рубили опоры, забрасывали на стены штурмовые лестницы, а потом по команде неспешно уступали место следующей волне и отдыхали в ожидании, пока снова настанет их очередь. У защитников возможности для отдыха не было. Битва продолжалась уже больше пяти часов, и вряд ли они смогли бы продержаться долго.