Джо ушел.

Уже давно стемнело. Поскольку старый салун сгорел, хозяин с разрешения начальника станции временно обслуживал посетителей в большой складской палатке, где штабеля из тюков и ящиков пришлось сделать еще выше, чтобы освободить место для столов и скамей. Скрипач-цыган опять играл для гостей. Джо услышал звуки скрипки еще до того, как вошел. Он постоял немного перед входом, задумчиво глядя в ночную тьму. В главном управлении строительной фирмы он чувствовал себя не в своей тарелке. Здесь ему теперь тоже не нравилось. Но он слышал, что где-то на севере, в тяжелейших условиях, начиналось строительство еще одной железной дороги. Там наверняка найдется дело для таких бывалых бродяг, как он. Правда, с тех пор, как он с тремя товарищами по несчастью голым тащился по прерии, прошло уже пять лет, и каждый год из этих пяти можно было смело считать за два – столько сил они отняли у него! Да, Джо Браун постарел.

Он испуганно вздрогнул, когда чья-то рука крепко хлопнула его по плечу.

– Джо! Старый приятель! – услышал он зычный голос. – Ты что, размечтался о великом будущем? В настоящем тоже неплохо!

– Джим?..

– Что, не ждали меня так скоро обратно, а? – Рыжий Джим стоял перед инженером, широко расставив ноги. – Меня привело сюда мое шестое чувство! Кто это тут у вас навел такой идеальный порядок?

– Дакота.

– Черт побери! И вы так просто их сюда впустили? Имея больше сотни винтовок? Тоже мне вояки! Как поживают Топ и Харри?

– Пока живы.

– И это всё? Не очень-то вы сегодня словоохотливы, Джо. Я вас чем-то огорчил? Зайду-ка я внутрь и пропущу стаканчик-другой. Завтра тоже будет день. Успеем еще поговорить!

Рыжий Джим протопал своими тяжелыми сапогами к палатке, из которой доносились музыка и громкий смех пьяных гостей. Джо пошел следом за ним и, остановившись перед входом у него за спиной, заглянул внутрь.

За вторым столом сидел Маттотаупа в окружении друзей, желавших выпить за чужой счет и потому не скупившихся на похвалы в адрес индейца.

– Топ! – крикнул Джим, заглушив своим громовым голосом шум веселья.

– Джим! – откликнулся Маттотаупа и встал. Глаза его блестели. – Джим, брат мой!

Откинутый полог шатра скользнул вниз и закрыл вход. Джо Браун, постояв несколько мгновений, медленно пошел обратно в барак. В окне Морриса и Длинного Копья еще горел свет.

Он вошел к ним в комнату и сел на край кровати, где недавно сидел Харка.

– Я пришел слишком поздно! – сказал он. – Джим вернулся.

Моррис и Длинное Копье молча приняли известие о том, как случай перечеркнул их планы. Художник поднял голову, посмотрел на Длинное Копье, потом на Джо и сказал: