– А как же ваша лодка-дом?

– Пока постоит здесь. Может, позже удастся ее забрать.

Потом пришел попрощаться Комптон. Решил вернуться на родину, сказал он, но вряд ли там задержусь. В деревне для меня дела нет, придется искать место, где можно заработать на пропитание.

– И где оно, это место?

– А бог его знает. – Комптон горестно вздохнул. – Если снова открыть печатню, так только там, где потребны тексты на английском языке.

– Например?

– Скажем, в Макао или даже… – Комптон помолчал и стыдливо закончил: —…на Гонконге.

– Вы и на Гонконге?

– А что делать, А-Нил? Изменилось все. И мне тоже придется, чтобы выжить. – Печатник грустно усмехнулся. – Может, отныне нам с вами говорить только на английском? Мне нужна практика.

На прощанье Нил сказал:

– Спасибо вам за вашу помощь, за все, что вы для меня сделали.

– Не благодарите, А-Нил. Может, и я еще обращусь к вам за подмогой, кто его знает?

И только Джоду ни разу не проведал раненого. Нил спросил о нем, и Таранатх-джи сказал, что ласкар недолго задержался в монастыре, ибо его разыскал свирепого вида чужеземный моряк, у которого рот был измазан красным бетелем.

Джоду ушел с ним, и больше его не видели.

Уже через полчаса по прибытии на Вампоа Захарий сидел в баркасе, направлявшемся к чужеземному анклаву Кантона. О размерах и населенности Гуанчжоу он был наслышан, однако вид городских стен, как будто протянувшихся до самого окрашенного закатом горизонта, его заворожил. Теперь он понял, почему однажды мистер Холл, капитан “Немезиды”, сказал, что в своей жизни видел два потрясающих зрелища: Ниагарский водопад и город Кантон.

С приближением к берегу изумление только нарастало, ибо мозг отказывался воспринять такой разброс жилищ, столь плотное движение по реке и невероятную многолюдность. Захарий нехотя признал, что рядом с этой необъятной метрополией его родной Балтимор, будь он в три, четыре или даже пять раз больше, выглядел бы карликом.

Отыскать в сем громадном улье мистера Бернэма казалось неразрешимой задачей. Но едва баркас встал у причала, Захарий легко определил направление поиска: высокий флагшток с развевавшимся британским флагом обозначил английскую факторию, где снимал жилье мистер Бернэм.

В фактории Захария препоручили кланяющемуся слуге в халате, который повел его через ряд богато отделанных коридоров, устланных ковровыми дорожками. Картины в золоченых рамах, сияющие канделябры, высокие фарфоровые вазы, дверные ручки из слоновой кости, красочные обои, толстые ковры – от всей этой соблазнительной роскоши разбегались глаза. Вот так и я хочу жить, думал Захарий.