А по залу разносился уверенный голос мистера Бернэма:

– Господа, из надежного источника мне известно, что генерал Гоф уже отдал приказ о передислокации войск с Гонконга к Вампоа. Пока он у руля, опасаться нечего!

– Слава богу! Ура!

Захарий слушал вполуха, не спуская глаз с капитана. Тот чувствовал, что за ним наблюдают, и его замешательство становилось все более заметным: то и дело он отирал платком лицо, оттягивая ворот мундира. Один за другим капитан осушил несколько бокалов вина, и во избежание пьяного скандала Захарий решил ускорить события, сделав свой ход. Он пересек зал и, приблизившись к капитану, одиноко стоявшему у окна, протянул руку:

– От всей души доброго вам вечера, капитан Ми.

Капитан бросил косой взгляд. Лицо его с тяжелым подбородком гневно покраснело, на виске запульсировала жилка, ладонь непроизвольно легла на эфес сабли. Захарий, понимая, что все решается сейчас, неотрывно смотрел на капитана. Взгляды их встретились, уподобившись двум мощным потокам, которые, сойдясь, пытаются один другого повернуть вспять. И наступил момент, когда Захарий почувствовал: еще чуть-чуть, и он победит. Не отводя глаз, он вновь подал руку и повторил:

– Добрый вечер, капитан Ми.

И теперь пальцы капитана мазнули его ладонь.

– Здравия желаю.

Захарий улыбнулся.

– Всегда рад нашей встрече.

– Какого черта вам надо? – отвернувшись, буркнул Ми.

– Меня интересует, что вы решили касательно моего предложения.

Капитан вздернул подбородок, полыхнув гневным взглядом.

– Нам следует помнить, – невозмутимо продолжил Захарий, – что на кону судьба ваша, а также других людей, в частности, одной дамы. Не правда ли?

Воздух буквально потрескивал от скрытой угрозы, пока Ми боролся с собой. Наконец он хрипло выговорил:

– Что от меня требуется?

Захария окатило теплой волной ликования: победа, противник подчинен его воле! Он подозревал, а сейчас вполне убедился, что вспыльчивость Ми – знак вовсе не силы, но беспомощности. Во всем, что не касалось армейской службы, капитан был неумейкой, которого в обычной жизни ждали одни неудачи и поражения. Его капитуляция перед блефом, его готовность унизиться ради любимой женщины вызывали смех. До чего же они слабы, эти надменные вояки с их детскими понятиями о чести и достоинстве! Захарий еле сдерживал злую радость.

– Не будем вдаваться в детали, капитан, – сказал он. – Главное, мы договорились, чему я весьма рад. – Захарий вновь протянул руку, которую на сей раз капитан нехотя пожал. – С вами приятно иметь дело.

Он едва не рассмеялся, когда вслед ему Ми пробурчал: