— Десятки богатых турок остались в плену, сир. С их семей можно получить выкуп. Этот человек, Абу аль-Маджд, небогат, но способен переводить. Как мне кажется, из-за этого он ценнее многих из тех, кто томится в цитадели.

Король не отвечал, понять что-либо по его лицу тоже было невозможно. Я упал духом. Одно слово — и стражники вытащат Абу на улицу, где сразу же казнят.

— Ричард, не довольно ли вчерашнего кровопролития? — взмолилась Джоанна. — Этот сарацин хорошо изъясняется, а у нас мало людей, понимающих по-арабски.

Надежда снова ожила во мне. Королева зашептала что-то на ухо Ричарду, тот отвлекся, и я одними губами прошептал Джоанне: «Спасибо».

Король снова повернулся ко мне:

— Кто поручится, что этот парень не удерет при первой возможности?

— Он поклялся своим богом, что не сделает этого, сир.

— И ты ему веришь?

— Верю, сир. Если вы смилуетесь, я возьму на себя ответственность за него.

— Ну ладно. — Ричард фыркнул, но совсем не сердито. — Будь по-твоему. Но позаботься, чтобы он был рядом, когда мне потребуется толмач.

— Хорошо, сир. Спасибо.

Я бросил на Абу взгляд, надеясь, что мое доверие не будет обмануто, и был тронут, увидев слезы благодарности на его глазах. Я низко поклонился королю, королеве и Джоанне. Абу снова повторил все за мной.

— С вашего позволения, сир, — сказал я.

Ричард махнул рукой:

— Приходи через час. Мы выступаем завтра. Поход на Иерусалим нельзя больше откладывать.

— Да, сир!

Охваченный возбуждением — наставал день, которого мы ждали так долго, — я не удержался и снова посмотрел на Джоанну. Ради безопасности ей предстояло остаться в Акре с Беренгарией. Я поставил на кон все. «Сегодня вечером?» — губами прошептал я.

Едва заметный кивок наполнил меня радостью, а король и королева, слава богу, вели беседу и ничего не видели.

— Почему он отдал приказ перебить нас всех вчера? — вполголоса спросил Абу, когда мы шли обратно.

— Саладин раз за разом не исполнял условия перемирия, заключенного при падении Акры. Он на несколько недель оттянул наш поход на юг и продолжал бы это делать, если бы король ничего не предпринял.