— Больнее всего было, когда лекарь прижигал уксусом, — заметил король нарочито громко.

Ближайшие к нему жандармы, для которых и предназначались слова, загоготали.

— Кер де Лион! Львиное Сердце!

Клич, прокатившийся по колонне, перекрывал нестерпимый гомон звучавших без умолку турецких инструментов.

Ричард с улыбкой принял эту дань уважения.

— Вам следует прилечь и отдохнуть, сир, — буркнул лекарь, наложив повязку на туловище.

Король рассмеялся:

— Вот когда умру, тогда и отдохну.

Врач побледнел, что было весьма непросто при таком зное.

— Прошу, сир, даже мысли такой не допускайте!

— Шучу! — Ричард хохотнул. — Никуда я не собираюсь, разве что в Иерусалим!

— Иерусалим! — подхватили солдаты. — Иерусалим!

К счастью, недостаток провизии не затрагивал рыцарей двора, имевших доступ к королевским припасам. Зато обычным солдатам приходилось нелегко, а суровые времена порождают суровые средства. Для рыцарей стало привычным забивать готовых пасть лошадей и продавать туши пехотинцам. Де Дрюн уверял, что конина обладает отличным вкусом и еще больше выигрывает, если жарить ее на сале. Но я так и не соблазнился.

Тем вечером произошли беспорядки — самые бессовестные рыцари взвинтили цены на мясо. Оголодавшие и возмущенные солдаты стали угрожать продавцам, крали мясо и дрались между собой. Подобные события губительно воздействуют на дух войска, и, едва прослышав об этом, Ричард сразу перешел к действию. По войску огласили его приказ: всякий рыцарь, даром отдавший тушу павшего коня, получит нового, из королевского табуна.

Восстановив мир, государь принялся изучать письмо, доставленное мамлюком с белым жезлом глашатая. Это был ответ на письмо, направленное им ранее в тот же день Саладину. Ричард требовал встретиться и обсудить условия мира. То была не более чем уловка, чтобы остановить нападения врага, пока мы не минуем следующее препятствие — густой лес под Арсуром. Однако попробовать, как сказал король, стоило.

Облаченный в тунику с короткими рукавами, Ричард восседал на трехногом стуле снаружи своего шатра и потягивал гранатовый сок. Каким чудесным образом у него появился этот плод, я представления не имел. И только порадовался, когда Филип предложил мне немного. На вкус он казался слаще любого вина.

— Саладин согласен на встречу. Она состоится послезавтра. — Ричард указал на пергамент у его ног. — Султан пришлет своего брата, как я просил.

При упоминании о Сафадине, который нравился мне, я стал слушать внимательнее.

— О чем еще там говорится, сир?