— Только об этом. Саладин не из болтливых.

Ричард осушил кубок, и Филип поспешил наполнить его.

— Он действительно думает, что вы ищете мира, сир? — осведомился де Бетюн.

— Сомневаюсь, — сухо ответил Ричард. — Но он любопытен, да и задержка играет ему на руку.

Не хотелось думать о том, в чем именно состоит его выгода, — о подкреплениях. Абу не сомневался, что из Египта подтягиваются свежие войска.

— Можно мне поехать послом, сир?

— Вижу, как тебе этого хочется, Руфус. Поезжай. И своего юнца-сарацина захвати. Переводить мне будет Онфруа де Торон, но лишний человек, понимающий арабский, не помешает.

— Вы сами едете, сир? — спросил я, удивленный и обрадованный.

— После всех рассказов о Сафадине, выслушанных от тебя и прочих, я решил не упускать случая.

— Не забудьте о де Шовиньи и обо мне, сир, — сказал де Бетюн.

— Отлично! — воскликнул Ричард. — Значит, нас будет шестеро.

Последовал день заслуженного отдыха, четвертое сентября. Большинство воинов попросту валялись в тени и спали как убитые. Я не столько спал, сколько метался и ворочался, весь горячий и потный. Только бы не подхватить четырехдневную лихорадку, молил я в минуты просветления. Рис обеспокоился настолько, что привел Ральфа Безаса. Зашел разговор о кровопускании, но мне, по счастью, хватило ума отказаться от него.

— Это перегрев, — прохрипел я, озвучивая свою главную надежду. — Ничего более.

Безас поцокал языком, но Рис видел, что я в своем уме, и отправил лекаря прочь. Весь остаток дня Рис сидел рядом со мной, как мать с больным ребенком, утирая мне лоб и часто давая фруктовый сок, по несколько глотков. Счастлив сообщить, что к исходу дня я вполне оправился и даже проголодался в достаточной мере, чтобы съесть немного сыра и хлеба.

Король, с головой погруженный в приготовления к походу, ничего об этом не знал. Радуясь, что все прошло само, я ни словом не обмолвился государю, когда он собрал нас за ужином. Много говорили о Саладине и Сафадине, и Ричард переменил мнение, высказанное им накануне. Вода Соленой реки, на берегу которой мы остановились, почти не годилась для питья. Запасы продовольствия истощались. Здесь было не самое подходящее место для обсуждения условий мира, даже если бы мы желали заключить его, а об отступлении и речи не шло. Нам следует продолжить путь, заявил Ричард, и, стало быть, переговоры теряют смысл.

Я предложил отменить встречу с Сафадином, но Ричард c довольным видом покачал головой.

— На худой конец хотя бы развлечемся, — заявил он.

Для предприятия, заранее обреченного на провал, встреча утром пятого сентября началась слишком хорошо. Сперва последовал обмен любезностями между Ричардом и братом Саладина, происходивший через Онфруа де Торона и толмача при Сафадине. Вопреки языковой преграде и намерению Ричарда твердо стоять на своем, оба явно нравились друг другу. Ричард поднес Сафадину великолепный меч и обмолвился о готовности произвести одного из сыновей султана в рыцари, когда представится возможность. Сафадин отдарился кривым клинком, какие были в ходу у турок, с позолоченной рукоятью и в ножнах, усыпанных драгоценными камнями. Он намекнул, что не прочь был бы поехать вместе на соколиную охоту, как только погода станет прохладнее.