Залез снова и нашел вторую ногу. Взявшись за них, потянул было, как в глубине, под ребрами, стал разгораться из кроваво-алого в рыжий огонь.

– Черт! – испугался Женя.

– Срань! – выругался зло Митя.

Рыж тянул, тяжело дыша. Менял хватку, потому что ноги проскальзывали. А затем на уровне таза и вовсе застряли.

– Да ё-моё! Блин! – вырвалось у него. Бурлящим золоченным клубком огонь нарастал и раскалялся.

Хотелось кинуться Кольке на помощь, взяться вдвоем и вырвать Русю из костлявой груди. Или метнуться и врезать Мяуку по макушке снова.

– Поверни боком! – крикнул Женек вместо этого. Руки устали. Край ребра сделался острее. Воздух горячее.

Коля завозился. Не сразу догадался затолкать ноги немного назад. Наконец повернул на бок. И тут ребро выскочило из рук Жени. Не удержал свое и Митя.

– Эй! Тяните!

Они взялись за ребра. Женек рванул. Не может быть, чтобы сил не осталось совсем! Однако кость не поддавалась. Ни на миллиметр. Что-то держало его железно. Женя глянул на Митьку. Растерянный, напуганный, тот тоже это осознал.

– Не выходит! Не выйдет… – процедил Женя, отпустил ребро. – Он возвращается.

Рыж схватил кирку. И, выцеливая, принялся бить широким лезвием по ребру.

Блеснула молния, искрой сверкнув в металле. Лезвие вреза́лось в кость с тупым звуком, пружинило, отскакивало. Ребро оставалось невредимым.

Раскаленный клубок превратился в огненный шар. Он вращался, набирая обороты. Язычки трепетали и жаждали кого-то ужалить. Донесся гром. И больше не смолкал, поселившись в темном нутре Мяука.

Краем глаза Женек уловил движение. Обернулся.

Лапа выпускала когти. Стена высветилась рыжим. Огонь разгорался и в черноте глазниц.

Коля выбился из сил. Женя взялся за рукоятку кирки:

– Есть идея. Дай.

Рыж посмотрел на него… с надеждой. И отпустил рукоятку. Женек рванул с ней к окну.

Дождь лил вовсю. С каким-то мирным, словно из другой реальности, звуком барабанил по земле и дереву, рассыпался в траве. Соседнюю деревню и остановку в конце дороги между тем заливало солнце. Женя, молясь, чтобы получилось, высунул кирку в окно. Тут же десятки капель друг за другом врезались в металл. Он досчитал до пяти.