Несколько успокоившись, пастырь душ человеческих осторожно, буквально парой намеков прощупал венценосного собеседника насчет устроения в Полоцке нового православного храма. Большого, красивого, высокого и желательно на месте кальвинистской кирхи, недавно заложенной Николаем Радзивиллом. Увы, но все слова остались демонстративно «не понятыми».

– Обсудим лучше иное, отче. Скажи, почему я до сих пор не услышал от тебя ни одной ПРАВИЛЬНОЙ просьбы?

– Э-э-э?.. Прости, государь, разум мой с годами все чаще меня подводит. О чем ты?

Оглядев митрополита киевского, галицкого и… вроде как всея Руси с ясно видимым неудовольствием, великий князь положил руки на подлокотники трона:

– Странно мне слушать о слабости твоего разума, отче.

Затянутые в черные перчатки пальцы крепко сжались на резных головах львов.

– Некогда вся Литва, от князей и бояр до самого последнего пахаря, была едина в православии, но стараниями Ягеллонов и Римской курии прежнее единство было расколото, и ныне лишь народ пребывает в вере отцов и дедов. Родовитые же… Впрочем, ты и сам все это прекрасно знаешь.

Повинуясь требовательному взгляду, иерарх смиренно кивнул, по-прежнему не понимая причин великокняжеского недовольства.

– Ведомо мне все это, государь.

– Тогда почему Киевская метрополия ничего не делает для исправления того неисчислимого вреда, что понесла наша земля от проклятых папистов? Этих еретиков, ради власти и золота извративших заветы Господа, сотворивших бесчисленное множество бед нашей родной земле!..

Побагровев от праведного гнева, властитель позволил себе немного возвысить голос и метнуть из глаз (образно говоря, конечно) пару молний, убедительно показывая, сколь велик захлестнувший его гнев.

«Не переборщить бы… А нет, скушал».

И точно: умный и многоопытный, но совсем не готовый к столь явной вспышке чувств иерарх поневоле растерялся, попросту не понимая. В чем его винят-то?..

– Да… Как же не делаем, государь?..

Неужели в небрежении долгом и недостаточном усердии?

– Епископ Валериан ВДРУГ озаботился воспитанием и обучением родовитых отроков – настолько, что предложил Трону возвести лучший в Европе университет. Самый высокий и просторный, большой и красивый, но, что самое главное, построенный лишь за счет добровольных пожертвований магнатов-католиков и денег епископства. Разумеется, я принял это предложение.

При этих словах Иона не удержался и покривил лицом.

– Что же должно поступить в таком случае тебе, владыко? НАВЕРНОЕ, тоже подумать об том, чтобы устроить в каждом, даже самом малом приходе по небольшой школе для юниц и отроков. Принимать ВСЕХ детей с шести-семи лет, учить началам письма и чтения, счетной цифири и Закону Божию. Все учебники – на родном языке, все обучение на нем же, никакой латынщины и иноземщины.