Мы по-быстрому набили утробы. Пацаны сговорились идти в сарай, чтобы продолжить игру в гараж.

– Из трёх двигунов чего-нибудь соберём, – озвучил Рубен ближайшие перспективы.

Скрепя сердце я согласился. Рубашка ещё не высохла, да и негоже в любом возрасте: пожрал – и сразу домой.

Та ещё мука – вести свою партию и не фальшивить. Но опыт – великая вещь. Я вспомнил Пьера Ришара в фильме «Игрушка», из которого вычленил одну из главных идей: играя во взрослых с детьми, нужно быть взрослым.

Рубен, на правах именинника, распределял роли:

– Я буду заведующим гаражом, Славка – мастером по ремонту, а ты…

– Инженером по технике безопасности!

Наивные пацаны согласились. Не подумав, сказали «лады».

Ну, думаю, щас! Пусть только попробуют взяться за молоток и отвёртку, будет им внеочередной инструктаж. Целую речь для них приготовил. Типа: «Не понял, товарищ завгар? Достойный пример вы показываете своим подчиненным! Наряд не открыт, на верстаке бардак…»

Именно в этом месте и случился облом. Калитка затряслась, загремела. Кто-то нетерпеливый стучал в неё ногами. Рубен выронил молоток, пошёл открывать. Славка сжал кулаки, двинулся следом за ним. Я тоже подумал, что гость не к добру. Мальчишки так не наглеют. Наверное, это кто-то из взрослых. Скорее всего, отец того пацана, что огрёб от меня ногой. Если с сыном что-то не так, есть у него вменяемый повод.

Прятаться я не стал. Ноги не шли. Холодное, липкое чувство разлилось по грудине, отдалось тяжестью в животе. Этого ещё не хватало!

Звякнул засов. Калитка протяжно скрипнула, наткнулась на чью-то ногу, тут же отыграла назад. Рубен по запарке кого-то едва не пришиб. После второй попытки в проёме нарисовался Женька Таскаев. Он восседал верхом на турчке и громко высказывал своё возмущение. Осторожней, мол, надо! За малым, крыло не помял. Увидев Босяру, поблёк, перешёл на нормальный язык.

– Проблемы опять с движком. Завёлся нормально. Километра четыре проехал и скис.

– Починим, – сказал Рубен, – заходи.

– Да я не один, – замялся очкарик.

– Заходи не один.

– Не жохай, Женька, ешь опилки, ведь я директор лесопилки, – приободрил его Славка. – Бить не будем, но до смерти затрясём.

А у меня на душе стало легко-легко! Стянул я с верёвки свою высохшую рубашку и пошёл в комнату тёти Шуры, за штанами.

Вот, думаю, удача! И с пацаном всё обошлось, и повод сыскался, чтобы домой уйти. Рубену будет не до гостей. Ремонт Женькиного турчка – это уже не игра в гараж.

Только успел переодеться, выхожу на крыльцо, гляжу, а они поднимаются мне навстречу: Славка Босых, кум, этот очкарик и… кто бы вы думали? – Бабка Филониха!