— Мечом и копьем? — спросил князь.

Смутился Спех, замолчал, взгляд потупив, а Константин не унимался:

— А кто же такую умную мысль тебе подсказал, воин?

— Князья наши так надумали опосля того, яко поп им про твоих язычников поведал, — смущенно поведал Спех.

— Поп, значит, — возмущенно засопел князь. — Ладно, попа мы после об этом спросим, а ты бы, добрый молодец, сам за себя ответ держал.

— А я что. Я готов, — почти прошептал Спех и опустил голову.

— Что готов — молодца, хвалю, — одобрил Константин и распорядился: — Речистого пока оставьте отдельно вместе с этой парочкой — с ними я еще подумаю. Но от опознания не освобождать. И гляди, парень, — вновь обратился он к Спеху, — коль не укажет никто из жителей Пеньков и Залесья на тебя, твоего Басыню и этого, как его, Сливу, — считай, повезло вам. Тогда буду дальше думать. Ну а коли кровь на вас безвинная — не обессудь. Пока же с прочими разберемся. — И он скомандовал: — Давай, Вячеслав Михалыч, подпускай народ.

Ох, лучше бы Спеху сквозь землю провалиться или с головой в сугроб залезть, чем сызнова перед глазами тех баб оказаться, коих он зорил неделю назад. Точнее, не сам, но все едино — был же в их селище, с мечом и копьем приехал, стало быть, участие все равно принимал.

Народ, подпущенный к пленным, выстроенным в одну шеренгу, поначалу вел себя тихо, приглядывался, всматривался, припоминал. Но тишина длилась недолго. Первой ласточкой какая-то бойкая молодка оказалась.

— Ентот моего мужика срубил. Прямо у плетня, — ткнула она пальцем в одного из черниговцев и словно сигнал всем прочим подала.

Тут же и остальные наперебой загалдели:

— А вон тот твоему дружиннику, княже, голову со всего маху ссадил.

— Этот на копье моего батюшку вздел!

— Вот он, тать поганый, кой мою избу подпалил!

Кое-кто и кидаться на связанных стал. В одного какая-то растрепанная баба и вовсе зубами вцепилась, да прямо в шею. Насилу оторвали, но куда там — поздно. Видать, артерию перекусила — кровь не ручьем текла, а фонтаном била.

— Ну и дела. Прямо вампир какой-то, — не удержался от комментария Вячеслав.

— Она и впрямь не в себе. Эти у нее троих детей в полон увели, а старшенького прямо там, во дворе, зарубили, — вздохнул Константин. — Понять можно. Ты лучше распорядись, чтобы ее обратно к бабам отвели — пусть успокоят несчастную. Из нее сейчас свидетель, как…

Звонкий женский голос перебил князя:

— Вот он, тать, валяется. Тулуп совсем новый у меня из избы забрал!

Пожилая женщина торжествующе указывала на Грушу, лежащего на снегу.