— А может, не стоит так уж горячиться, княже? От покойников только вонь, а нам рабочие руки нужны.

Константин возмущенно уставился на друга.

— Ты о чем, Слава? Это ж бандиты и мародеры.

— Которые выполняли приказ, — напомнил Вячеслав.

— Сейчас не те времена, — возразил Константин, — и это их не оправдывает. Запросто могли и отказаться. А вон тебе и наглядное доказательство моей правоты, — кивнул он на лежащего раненого, возле которого стояли Спех с Басыней.

— Все равно, как-то уж ты слишком быстро и огульно, — замялся воевода. — Куда нам спешить-то? К тому же, насколько я помню, по «Русской правде» за все их художества полагается взять выкуп, и только. Получается, правосудие не на твоей стороне.

— Может, и так, — согласился Константин. — По закону они и впрямь могли бы от меня отделаться откупом, но народ жаждет справедливости, а она с правосудием не больно-то дружна. Опять же согласно Библии: око за око, кровь за кровь, смерть за смерть.

— Ты президент — тебе видней, — вздохнул Вячеслав.

— Ишь ты на что намекать вздумал, — усмехнулся Константин и жестко отрезал: — Я слюни распускать и моратории на смертную казнь вводить не собираюсь! И защитником убийц никогда не стану — заруби себе это на носу. Более того, поверь, что и впредь никакой отец Николай пощады от меня для подонков и мерзавцев ни за что не выпросит. Ни за что и никогда.

— Ты думаешь, мне их жаль? — хмыкнул Вячеслав. — Тут совсем другое. Я ж тебе говорил, что не готова у меня еще армия. Год нужен. А ты почти полсотни на веревку. После этого останется ждать ответного привета. И еще одно. Вот ты о справедливости заговорил. Но, насколько я понимаю, тогда тебе придется и пленных князей подвесить, потому что на них вина куда больше. А для полного кайфа вон того придурка в рясе рядышком с ними — и считай, что коалиция будет еще и идейно вооружена.

— Да прав ты, прав, — отмахнулся Константин. — Понимаю, что нельзя, хотя и очень хочется. Ты даже не представляешь, как сильно хочется, а этого священника особенно. Даже самому чудно. А впрочем, чему удивляться, когда это и есть самый главный козел-подстрекатель. Кстати, по-моему, я его где-то уже видел, хотя в этих местах впервые, — внимательно разглядывая стоящего рядом с князьями попика, сказал князь. — Странно… — Он потер лоб и с досадой заметил: — Нет, не припомню. Но то, что видел, — точно, очень уж знакомая рожа.

— Да не он самый главный козел, — возразил воевода. — Вспомни-ка, что я тебе докладывал еще по дороге в Рязань. Получается, самый главный, который им все наблеял, в Переяславском княжестве пасется.