Вот если бы они остались в ней, тогда… Он передернулся, на краткий миг представив, что было бы тогда. Это уж трагедия так трагедия, и за то, чтобы она не произошла, Константин с радостью выложил бы не одну тысячу гривен в качестве выкупа. А церковь… Подумаешь…

— Ну-у сгорела и сгорела, — успокоенно заметил он. — Все равно священника нет, служить в ней некому, а заново построить недолго.

Улыбнуться он не успел, ибо услышал от Любима такое, от чего впору заплакать. Оказывается, никто оттуда не сбежал, потому что, когда дружинник впервые прибежал к полыхавшему строению, он сам слышал истошные крики о помощи, да сделать ничего не смог. О проклятиях, которыми осыпали Константина черниговские князья, Любим упоминать не стал.

Константин побледнел и машинально шагнул вперед. Прошел немного — от силы две сажени. Нестерпимый жар, который обжег его нос и щеки, отчасти привел рязанского князя в чувство, и он очнулся, растерянно оглянувшись на Любима.

— Это что же получается? Выходит, их кто-то подпалил?

— Выходит, что так, — согласился Любим. — Поначалу Ореха по голове чем-то тяжелым, а потом…

— И чего мне теперь делать?

Дружинник вздохнул и опустил голову. Вроде бы и не виноват, но за старшего князь оставил именно его, и сказать было нечего, не говоря уж о том, чтобы ответить, чего делать князю. Но Константин и не ждал ответа от Любима, да и вопрос задал скорее самому себе. В отличие от остальных он-то прекрасно сознавал трагизм сложившейся ситуации.

Еще вечером все представлялось легко и просто. Пишется грамота черниговскому князю Глебу Святославичу, в которой перечисляется — не без легкого преувеличения, разумеется, — огромный урон, причиненный его сыном Мстиславом вкупе с его племянниками и прочими родичами. Ну а в конце итоговая сумма, в которую рязанский князь оценивает убытки своих людей, включая оплату «морального ущерба» ему самому.

Возможно, что тридцать тысяч гривен выжать бы не удалось, но не беда. Половина или треть — тоже ничего смотрится. Как-никак, даже если брать по минимуму, то есть десять тысяч, две тонны серебра — это о-го-го. Получалось, в ближайший год, с учетом торговых пошлин и других поступлений, с бюджетом никаких проблем. Удастся даже организовать склады с зерном на случай неурожайного года, который, если верить статистике — в среднем один из трех, не реже, — в виде засухи или затяжных дождей вот-вот обрушится на его земли.

Зато теперь…

То, что произойдет в ближайшие месяц или два, ему даже представлять не хотелось. И без того понятно, что ничего хорошего. Оставалось гадать об одном — сколько оместников ждать Рязани, которые придут рассчитываться за заживо сожженных князей.