— У черниговцев прав больше, — отверг предложение друга Константин и, видя, что тот не согласился, прикрикнул: — Все! Слушать больше ничего не желаю. Это решение окончательное, и говорить больше не о чем. Вот только кое-что у нее выясню и отправлю вместе с телами князей.

Выяснять у Пудовки подробности случившегося у Константина не получилось. На все вопросы женщина упрямо отказывалась отвечать, храня молчание. Уж он и так, и эдак — бесполезно. Отчаявшись, он заявил, что ему и без того все известно, и принялся рассказывать сам, как он представлял произошедшие события. Тут дело пошло немного легче. Во всяком случае, кузнечиха ничего не отрицала, внимательно слушала и согласно кивала, приговаривая: «Так, так». Да еще время от времени вспоминала про священника, которого, по ее словам, надобно непременно сыскать. Полное впечатление, что ее куда больше заботил розыск отца Варфоломея, чем своя собственная судьба.

Через полчаса он, так и не выжав из нее никаких подробностей, махнул рукой и отправил ее спать. Ратник у крыльца на всякий случай был выставлен, но князь почему-то был уверен — лишнее. Никуда Пудовка не убежит. А вот женщина тому, что к ней не приняли дополнительных мер предосторожности, удивилась.

— А чепи яко же? — вытянула она руки вперед.

— Куда торопишься? Тебе и в Чернигове позора с муками хватит, — проворчал Константин.

— А острог?

Князь фыркнул. Первый случай в его практике. До сегодняшнего дня у него в тюрьму ни один обвиняемый не просился. Эта же прямо по принципу: «Чем хуже — тем лучше». Ишь мазохистка нашлась.

— А чем тебе изба плоха?! — рявкнул он. — Ложись да спи. Ныне да завтра — две ночи твои, а там в путь, и никто уже мягкую подушку под голову не положит.

Кузнечиха неодобрительно покачала головой.

— Ить могут не поверить черниговцы. — И она робко заикнулась: — Ты хошь перед отправкой меня заковать повели.

— Спи! — еще раз рявкнул он на нее.

Ему самому сон не шел. Что-то не сходилось в ее поведении. Не так себя ведут жаждущие отомстить люди, совсем не так. Тишину прервал робкий голос Пудовки:

— Княже, я тута возвернуть хотела.

Он открыл глаза. Слюдяное окошко пропускало достаточно лунного света, чтобы он мог разглядеть силуэт переминающейся с ноги на ногу женщины, застывший у входа в горенку. В протянутой руке тускло отблескивал какой-то металлический кругляшок. Константин прищурился. Странно. Что бы это могло быть?

— Что там у тебя? — недовольно проворчал он.

— Оберег на снегу подобрала, — пояснила она. — Подумалось, ктой-то из ратников обронил — у тебя-то крест на груди. А опосля решила — дай-ка я поначалу у князя спрошу, а уж там… — И она, не договорив, протянула его Константину.