— Так обучены ж, в дружину почитай все записаны. Да и не одне мы встанем. Харьковский ополченский полк решил остаться, четыреста сорок девятый. Генерал Будзилович давеча кричал, что военного министра-жида он не знает и знать не хочет и его полк уходить не будет… вот только патронов у них маловато. Опять же четвертый уланский… мы им поможем только. Кроме нас-то кто еще?

Евгений Иванович внимательно — и, как ему показалось, по-отечески — поглядел на стоящих перед ним рабочих. Вздохнул, снял трубку телефона:

— Будьте любезны, соедините меня с Александром Владимировичем… да… я жду.

А затем, положив трубку на место, нажал кнопку на новомодном аппарате-"селекторе" и попросил:

— Екатерина, подготовьте приказ: оружейные комнаты распечатать, оружие выдать рабочим под роспись.

Когда рабочие покинули кабинет, он снова тяжело вздохнул: "Как дети, ей-богу. Но если не они, то действительно — кто?". А затем, молча посидев в кресле еще несколько минут, вдруг встал, вышел в приемную:

— Катя, приказ готов? Спасибо. А теперь беги домой и чтобы через час с мамой и Сережей вы уже выехали в Воронеж, остановитесь в заводской гостинице. Возьмете голубую "Чайку", а я вас догоню через день. Если завтра к вечеру я не приеду, не ждите, отправляйтесь в Сталинград… и не спорь с отцом! Беги, время пошло! — добавил он любимую присказку Волкова.

Станислав встретил меня незатейливо:

— Привел?

— Кого?

— Ну, смерть. Тебя же за ней посылали?

Да, я обещал зайти к Славе, но немного задержался. Недели на две, не больше — потому что уже по пути из дому до конторы навалились новые дела.

К глубочайшему удивлению Временного правительства оказалось, что в России нет не только продовольствия, но и топлива. То есть где-то там в Донбассе уголь ковыряют, а в Баку еще и нефть из земли качают — но это далеко. Вдобавок донецкой уголек почти весь на месте и тратится, и до столицы мало что доезжает. Печки, конечно, можно и дровами топить — но ведь дрова из лесу сами в город не идут, а мужики возить отказываются, говорят, что лошадки с голодухи сани таскать не в состоянии. В Первопрестольной было еще не совсем грустно, все же дровами первая столица запасалась сильно заранее, а Петербург большей частью углем отапливался — к тому же из Англии привезенным. Последние три года — через Мурманск, но даже из Мурманска он "сам" только до Званки добирается — и двухмесячная "блокада" железных дорог наглядно показала, что сани готовить нужно исключительно летом. Народ в домах не замерзал все же, однако заводов в столице позакрывалось процентов восемьдесят — и рабочие, понятное дело, оказались без зарплаты. А провиант подорожал…