– В карты режешься, Mi?geburt?! – вскричал Михельсон. – В картишки! Где подкрепление, Schuft?!

– Нет подкрепления, Иван Иваныч, – мрачно ответил ротмистр, – и не будет.

– Как это не будет?! – от михельсонова голоса, казалось, стёкла в окнах задрожали. – Я тебя зачем в Новгород слал?!

– Нас в него и отзывают, – сообщил Облучков. – Готовится масштабное наступление на Пугачёва. Война, в общем, начинается настоящая, так мне в Новгороде объяснили. И на какой-то там обоз, что бы он ни вёз, размениваться не станут.

Пыл нашего командира тут же угас. Он прошёл несколько шагов и сел на стул, опершись лбом о колени. Нам оставалось сделать то же самое. Обе новости ошеломляли. С одной стороны, тот факт, что война, наконец, начинается, действительно, настоящая, не мог не радовать. Мешало лишь то, что по всему выходило, зря мы столько преследовали тот чёртов обоз, задерживали его всеми силами, столько жизней – своих и чужих – положили, а толку никакого. Зачем, спрашивается, было так жилы рвать?

– Ну вот и дожили, – сказал ротмистр Коренин, и этой фразой можно было наиболее полно охарактеризовать всю нашу эскападу последних дней.

Глава 20.

Комбриг Кутасов.

– Ну давай-давай, показывай, что это за пакля такая, что её за тридевять земель к нам везли.

Пугачёв так и излучал довольство в такие моменты. Как, например, сейчас, инспектируя свежеприбывшие с Урала обозы, особенно, обозы с артиллерией. А уж нынче, когда оттуда прибыли не просто новые пушки, а оружие совсем уж невиданное, пускай с таким смешным названием, «народный царь» просто расцветал, как по весне. Словно ребёнок наблюдал Пугачёв за тем, как группа воентехников устанавливает на треногу несуразного вида трубу из бронзы с барабаном в казённой части. Солдаты в это время набивали такие же барабаны бумажными патронами.

– Всё готово, – подбежал к «царю» со свитой воентехник первого ранга. – Можно начинать, ваше величество.

– Давайте помоляся, – благословил Пугачёв, которому не терпелось поглядеть на этакое wunderwaffen в действии.

Офицер с лейтенантскими кубарями встал за станину и принялся крутить ручку. Сначала раздались щелчки – это закрутился барабан, после шипение – загорелся порох. И следом выстрелы – и пули полетели в мишень. Били не слишком метко, однако ряды плоских мишеней, раскрашенных в зелёный и красный, косили весьма справно. Когда закончился первый барабан, солдаты в толстых рукавицах сняли его и кинули в ведро с водой – остывать, а на его место быстро поставили новый. Стрельба продолжилась спустя меньше минуты. Когда же подошёл к концу последний барабан, все красно-зелёные фигуры лежали на земле, пробитые как минимум тремя пулями каждая.