– Вот такая пакля, – усмехнулся довольный, как будто сам, своими руками, собрал это wunderwaffen, комбриг Кутасов.

– Сильно, – с важным видом кивнул явно удивлённый и в нем алой степени обрадованный Пугачёв. – Сильно, – повторил он. – С этаким-то оружьем мы быстро Катьку из Питера выкинем.

Это было сильным преувеличением. Ружья Пакла, доставленные с Урала последним обозом, едва дошедшим до Москвы, хоть и были сделаны с применением знаний военинженера Кондрашова, но имели большинство недостатков своих английских сестричек. А именно, часто заклинивали, особенно после длительной беспрерывной стрельбы, требовали тщательного ухода, чего сложно было добиться от вчерашних крестьян, а потому расчёты их составляли исключительно воентехники, рабочая косточка, которых, к слову, и так не хватало. Кроме того, чтобы поддерживать темп стрельбы на должном уровне приходилось выделять не менее пяти человек, чтобы постоянно снаряжали барабаны, что также требовало определённой сноровки. В общем, с одной стороны, едва ли не wunderwaffen, с другой же, слишком много сложностей. Основным призванием этого оружия стало произведение впечатление на Пугачёва. В качестве секретного оно не годилось ничуть после боя с добровольцами, где его полностью рассекретили.

Когда же, совершенно довольный, Пугачёв закончил инспекцию, Кутасов начал свою. Разведчики Голова докладывали, что армия против них почти сформирована Григорием Орловым и готова выступить в поход. А вот в том смогут ли рабоче-крестьянские полки и казаки отразить их атаку, комбриг был совершенно не уверен. Ведь сейчас им будут противостоять не бездарности и трусы, вроде Кара, и не каратели, такие как Муфель и Меллин, и даже не генерал-аншеф Панин. Нет, комбригу придётся воевать с самим Суворовым, на чьём примере его учили воевать и командовать в военном училище. Правда, надо сказать, что этот эпизод боевой карьеры Александра Васильевича, а именно участие в подавлении Пугачёвского восстания, всегда как-то обходили стороной. О нём попросту забывали. От этого, правда, таланты молодого генерал-лейтенанта ничуть не преуменьшались. И войска у него будут не чета панинским полкам, Григорий Орлов постарался, армия его брата получила ветеранов Турецкой кампании. Он сумел надавить на императрицу, которая повелела смягчить положения Кучук-Кайнарджийского мирного договора, сделав несколько уступок Порте, лишь бы поскорее освободить полки. И вот теперь шагали по Малороссии два десятка кавалерийских и пехотных полков, попутно помогая князю Потёмкину замирять эту область, всё ещё взбудораженную после ухода большей части запорожцев с Сечи. И очень верно сказала тогда Екатерина, что против них «столько наряжено войска, что едва не страшна ли таковая армия и соседям была». Как бы то ни было, а сражаться с ними придётся, никуда не денешься.