— То самое, — вступил в разговор Сергей Иванович. Литвиновка окружена конвойными войсками. Пока в деревню они не суются, но это — пока. Думаю, подтягивают артиллерию — способности твои уже половине страны известны.

Знал бы я, кого в дом тащил. Эх, кабы знать, что ты, парень, за беда такая, — хозяин дома горестно встряхнул головой.

— Значит, думаете, что я пойду себе, а тут головешки одни будут?

— А тут ничего не поделаешь. Плетью обуха не перешибешь, — пожал плечами Попов. И продолжил:

— Миром решили, что тебя выведем, а мы тут уж как-нибудь. Может, кто жив останется. Уходи, парень, Христом-Богом прошу. И помни про Литвиновку, пусть этим сукам зачтется. Только не падай в пути больше, ладно?

Я посмотрел на людей, спокойно зачисливших себя в покойники, и стал тяжело выбираться из-под одеяла.

Много позже, за рюмкой чая в хорошей компании Сергей Иванович рассказывал:

— Когда тащил его, знать не знал, кто это. А потом, да что говорить.

— Да ты уж скажи.

— Что ж, скажу, коли желаете. Окружили Литвиновку суки, и артиллерия у них была. Партийное начальство, оно тогда многое могло.

— Ты про Судью говори, про побитых вертухаев нам слушать неинтересно.

— Хорошо. Я парню сказал: уходи, но про нас, пожалуйста, запомни. А он так нехорошо улыбнулся, что у меня кровь в жилах застывать стала, и из-под одеяла выкарабкался. И меда попросил. Или, хотя бы сахару. На худой случай, самогонки стакан. Вымотался он, когда Острогожск чистил, как есть вымотался.

— А потом?

— А потом, принес я из погреба махонький горшочек с медом. Банок, говорю, у нас нет. Дальше — сами знаете.

Несмотря на то, что подразделение было собрано по принципу «с бора по сосенке», генерал-майор Ямышев действовал четко, хладнокровно и очень профессионально. За плечами у него была Великая Война и десяток локальных конфликтов.

Его не сильно смущали способности Судьи. Значение имели только тактические возможности и поставленная Партией задача. Задачу ставил секретарь обкома товарищ Жуков, и она была проста:

— Уничтожь этого с-сукиного сына! Любой ценой. Сам понимаешь, потом просить можешь что угодно. Звезду с неба, и то снимем ради такого дела.

Ну, а помимо партийной воли, была у товарища Ямышева и личная заинтересованность. Лежали у него, прикопанные в надежном месте, слиточки с ореликом немецким. Да в доме висели на стенах и ждали своего часа полотна Великих, наскоро замалеванные пейзажами с лебедушками и водной гладью. Шептали генералу знающие люди, что скоро по-другому все повернется. Верил генерал знающим людям, и ждал своего часа.