— На тебе.

— На мне. — Керст, не желая оспаривать очевидное, кивнул. — Ну сам посуди, — кто сегодня всерьез, будучи в здравом уме, будет, для производства железа, — получать ЧУГУН в ДОМНЕ!!!

— А несерьзный завод?

— Ну, это, понятно, совсем другое дело. Видишь ли, — от многих заводов в наше время осталась одна видимость. Можно сказать — тень. Рабочие разбрелись чуть ли ни все, до единого, из инженеров — только предпенсионный возраст. И, понятное дело, — директор, главбух и часть заводоуправления, поскольку у нас социализм, так что предприятия не закрываются, и, соответственно, какие-то деньги продолжают идти. Понятно, что в таких условиях они готовы взять на работу хоть утопленников. Сказать, кто приходит, или сам догадаешься?

— Неужто опять твои?

— Тут, понимаешь, — Керст цокнул языком, — через раз получается. В половине случаев — цеховики, потому что, если на заводе, то их и не видно вовсе. Но и они кое-когда бывают прослоены нашими. Так сказать — армированы.

— А план? А продукция?

— А по шее за идиотские вопросы? План — перевыполняется на два процента. Или на пять. Директор при этом в рапортах к руководству формулирует объективные трудности и обеспечивает централизованные поставки… При такой схеме на выполнение плана расходуется процентов двадцать возможностей, зато нет никаких проблем с сырьем. Бывают, конечно, случаи, когда завод все-таки пустеет насовсем. В таком случае считается, что его закрыли на капитальную реконструкцию: что-что, а реконструировать неопределенно долго у нас в стране умеют. Вот в таких случаях… В таких случаях, говорю я, — с пустующими помещениями появляются проблемы…

— Да не бойся ты, не бойся, — ласково уговаривал пытуемого ближайший помощник Гаряева, кандидат медицинских наук Сорокин, пытаясь уловить кончиком иглы его набрякшую вену, — дела твои, прямо скажем, весьма хреноватые, но ты все равно не бойся… Это ж даже и не больно, если дергаться не будешь. Даже почти приятно…

Новые методики позволяли обходиться без прежних токсических, разрушительных доз химикалий, — чуть-чуть самого обыкновенного гамма-оксибутирата натрия, для легкой расторможенности, — и достаточно. Знал бы Игорь Иртенев, к чему умудрятся приспособить его побочные результаты талантливые, целеустремленные подручные генерал-майора, — своими руками удавил бы злополучное исследование еще в колыбельке. Это самое Коррелятивное Гомеостатическое Копирование оставалось пока что далекой абстракцией, а вот созданные для такого случая методики и кое-какие промежуточные результаты, — оказались на поверку весьма полезными для дел вполне конкретных. Это он думал, что промежуточные да непригодные, а для кого другого — очень даже пригодные. Датчики на языке и датчики на гортани, — и полученные на основе статистической обработки тысяч голосов программы речевого синтеза. Микронные микроиглы во всех глазодвигательных мышцах, — и программы локомоторного синтеза зрительного образа. Между прочим — в цвете, потому что для того, чтобы увидеть зеленую точку, глазу надо сделать несколько не то движение, нежели для того, чтобы увидеть точку красную. Микронные микроиглы во всех мышцах предплечья и кисти, — и программы синтеза письменной речи. Наряду с препаратами растормаживающими, существовали препараты, точно так же, — слегка, — усиливающие тревожность, — из того расчета, что человек в первую очередь будет думать именно о том, что больше всего боится выболтать. Кроме того, полный цикл допросов включал в себя этап, в котором медикаментозное воздействие вовсе не предусматривалось: под одним, под другим, — и вовсе без химикалий. Этого должно было хватить во всяком случае, но, в принципе, предусматривалось также введение электродов прямо в кору головного мозга или даже в более глубокие его структуры, — с целью более точной оценки индивидуальных особенностей формирования двигательной реакции. Было и еще кое-что: говорили же Иртеневу друзья, чтобы не лез на старости лет в физиологию, не позорился бы и не смешил добрых людей, — так нет же! Он, видите ли, считал это одним из совершенно необходимых подходов к проблеме искусственного интеллекта. Недостаточным — но необходимым. "Немо — Зеро", устройство уникальное фактически и просто-напросто по статусу, со своей гигантской, практически неограниченной производительностью давало ему возможность обрабатывать колоссальные массивы плохо упорядоченной, почти никак не упорядоченной информации.