— Не, спасибо. У меня есть. Хватит по гроб жизни.
Я вышел. Выдохнул. Ну, вроде бы всё. Осталось лишь простить себя. По крайней мере, постараться.
— Хорошо, — сказала мама, когда я, вернувшись домой, продемонстрировал ей тетрадный листок с домашними заданиями. — Давай, иди учись. Лучше каждый день, вместе со всеми, чем потом…
Конечно, мама. Вместе со всеми — оно завсегда лучше. Спокойнее. Безопаснее.
45
45
Эта ночь достойна быть воспетой в стихах. Если бы мне было до стихов — я бы воспел, но мне было не до стихов. По крайней мере — не до своих.
Чужих я вспомнил немало. Не стихов даже, а — песен. В песнях — особая сила. Там и текст, и голос, и музыка, и когда всё это подчинено яростной воле творца — начинается волшебство.
Я сидел на смятых простынях, смотрел в темноту и шептал, как молитвы, обрывки текстов, сливая их в немыслимое попурри.
Двинулось тело кругами по комнате Без всяких усилий — само по себе… Самолёт усмехнулся вдребезги — в бугорок обетованной земли… Весело быть влюблённым, ещё веселей — живым Ты знаешь об этом не понаслышке, что значит, быть молодым А жизнь длиннее не становится И чё нам делать? Застрелиться… Кайф на удочку не ловится. Мы не герои И не убийцы… В пляс, духи, в пляс, духи, в пляс, духи, в пляс!