В ответ раздались восхищённые крики.

Командира звали Амиром, а молодой парень оказался его сыном по имени Улым. Лавру дали коня, и поехали они, разговаривая: Амир, Улым, Лавр-Маджид и ещё двое, понимавшие по-русски. Оказалось, в отряде всякие были из народов Поволжья, и далеко не все они мусульмане, а следом за ними идёт ещё один отряд из Казани. А о том, куда идут и зачем, опять ни слова! С другой стороны, новые его знакомцы деликатно не расспрашивали, откуда он взялся голым. У них другие были вопросы.

– Ратовати[119] приходилось тебе? – спросил Амир.

– Бывало такое, – признался Лавр.

– А не хочешь ли присоединиться к нашему войску?

Лавр не выразил восторга, но и резкого отказа избежал.

– Из лука стрелял?

Лавр кивнул. Амир велел сыну подать лук и спросил, указывая на сидящую сороку:

– А скажи, Маджид-хаджи: собьёшь ли того саескана с ветки первой стрелой?

Лавр засмеялся:

– Не ворожея аз, гадать не стану.

Он облизнул палец и поднял, чтобы определить направление ветра. Взяв лук, наложил стрелу на тетиву. Вскинул инструмент в небо и, медленно опуская, в нужный момент выпустил стрелу. Сорока, задравшая было крыло, чтобы порыться под ним свои твёрдым клювом, только и успела грякнуть, а вот уже и исчезла, только несколько перьев, кружась, опускались на землю.

– Прости, сорока, – вздохнул про себя Лавр. – Так надо.

Амир выразил свою радость, и воины тоже разразились криками, многие начали стрелять во все стороны по всем птицам, каких только видели, хвастаясь перед своим командиром, но тот быстро прекратил это безобразие и велел им собрать стрелы. Потом вторично предложил Лавру:

– Идём с нами, хаджи!

– А куда идём? – рискнул, наконец, спросить Лавр.

– Русский царь хочет отнять у ляхов какое-то море. Шигалей ждёт нас![120]

«Ах, вот это куда меня занесло! – подумал хаджи. Значит, не с Москвой будем воевать, а, наоборот, за Москву!». Настроение его улучшилось. Ни он, ни его спутники не знали ещё, что старенький Шигалей приболел, был вызван в Москву из Великих Лук, где держал оборону, обласкан царём и отправлен к себе в Касимов. Причём пошёл он туда рекой, потому что верхами уже скакать не мог. В общем, разминулись они с ним…

Ближе к ночи встали постоем возле небольшого села. Там был уже отряд стрельцов человек в двадцать, с пищалями. Лавр их старшине так и представился Лавром, хоть и щеголял теперь в зелёной чалме. Вскоре подошёл второй казанский отряд, примерно в сто сабель. Простые бойцы расселились по всему полю, разбившись на национальные группы, а начальство – командиры всех трёх отрядов и приближённые, устроились в избах. Они проявили большой интерес к удивительному Лавру-Маджиду, и общими усилиями экипировали его по полной, выдав кольчугу, шлем, саблю и вполне приличные сапоги.