ПОВЕРИТЬ В ЭТО НЕЛЬЗЯ, ДАЖЕ УВИДЕВ

ПОВЕРИТЬ В ЭТО НЕЛЬЗЯ, ДАЖЕ УВИДЕВ

Тысяча девятьсот тридцать четвертый — такой же, если не больше, звездный, как предыдущие. И в то же время трагический, словно перечеркнутый убийством Кирова. Киров!.. Кирыч!.. Будто опрокинул Серго тридцать четвертый. Поверг в апатию, прострацию. Заставил впервые, будучи здоровым, не выйти на работу. И все же главное в тот год — съезд партии.

Съездом победителей назвали Семнадцатый. Но вторая пятилетка требует от тяжелой промышленности удвоить продукцию и капиталовложения, дать все необходимое транспорту, легкой, пищевой, лесной промышленности, завершить реорганизацию сельского и всего народного хозяйства, укрепить оборону, расширить производство предметов потребления, повысить организованность.

Новые трудности — новые заботы — новые радости. Ай, молодец уральский секретарь Кабаков Иван Дмитриевич! Вот уж истинно неизменный друг промышленности. Большая доля его «вины» в том, что Челябинский тракторный построили отлично — и работает отлично. Если бы все заводы так! И Краматорский, и Сумской, и тот же Ижорский… Куда это годится, если на таких заводах в течение семичасовой смены работают по пять часов, остальное — перекур? А качество?! Беда не в том, что не умеем или не можем. Прежде всего не хотим, прежде всего наше исконное тяп-ляп — небрежность, безответственность. Нет уважения к своей продукции, к своему труду. Любой захудалый капиталист накладывает на свою продукцию марку и следит, чтобы эта марка не была опозорена. Мы же… Лишь бы сбыть с рук… А расход металла? Тоже ведь качественный показатель. Варварски расходуется у нас металл, слишком много уходит в стружку. Это в то время, как черная металлургия все еще отстает!

Все эти заботы обуревают Серго, не считая ежедневного бдения в наркомате: от государственных проблем до «мелочей», также принципиальных. Идет, к примеру, заседание коллегии, всполошенные начальники главков жалуются, что не могут сказать ничего определенного о положении на заводах сегодня. Антон Северинович Точинский поясняет, что всех лишили междугородной телефонной связи. «Кто лишил?» — вскипает Серго. Поднимается начальник административно-хозяйственного управления Уралец, докладывает с гордостью: «В порядке экономии». — «С этого момента ты больше не являешься моим сотрудником». После заседания Антон Северинович, взяв на подмогу Винтера и уповая на отходчивость наркома, просит помиловать Уральца. — «Ни в коем случае! Не беспокойтесь, подыщу ему должность по его уровню и достоинствам, но на этой он оставаться не может».