Конечно, Гитлер превратит всю Европу в Шлиссельбург, если не помешает Шатилин. Незатейлив на вид. Некорыстен. Неприхотлив — самые дешевые, «гвоздики», курит… Если б я мог, я б каждый день дарил тебе коробку «Гаваны», поселил бы тебя в Версальский дворец… Прости, Шатилин. Потомки оцепят… Стоп! Что значит «потомки»? Что значит «если б я мог»? Ты что — малокровный? Мямля или министр? Конечно, пришлось отдать Америке за Магнитку последние штаны. Конечно, приходится идти на жертвы. И все же! Топор, построивший дом, за порогом стоит. Увенчивай героев не в могилах — при жизни воздавай должное. Как хочется видеть его счастливым, этого Шатилина! Да, он счастлив! Ни в каких Версалях нет подобных счастливцев. Все возьмет на себя, все примет. Всегда, всюду выстоит, выручит. Пуще собственных блюдет интересы Отечества и не требует за то ни чинов, ни наград. Надо делать то, что надо, — и делает…

Клокочущей огненной рекой — тяжко и грозно идет живой металл. За Алешу Джапаридзе, Ладо Кецховели, Самуила Буачидзе, за Ивана Бабушкина, за всех, кто не дожил, не дошел. За Ильича… Что такое героизм, как не перевыполненный долг? Сполна платит Шатилин — из вахты в вахту. А ты? Так ли ты живешь, как Шатилин?

Клокочущей, волшебной рекой шествует живой металл… Словно открывает грядущее, подвластное ему. Вот придет сорок первый — Алексей Леонтьевич Шатилин со товарищи добудут комсомольско-молодежной домне номер три звание «Лучшая доменная печь Союза ССР». Вот в первый день войны позвонит нарком Тевосян: дайте снарядные заготовки и броню для танков. Вот — никогда еще не бывало! — на блюминге катает броневой лист Магнитка. Гитлер прет на Москву, на Донбасс, город Ильича. А Шаталин в Гитлера — рраз, рраз! — из леточной пушки. Идет металл, плывут по рольгангам раскаленные слитки. Строится пятая домна. Шестая. Каждый третий снаряд, каждый второй танк наш кует Магнитка. Из десяти ее домен Шатилин задует шесть. А потом, как когда-то ему помогали немецкие, голландские, американские рабочие, — он поможет индийцам поднять их металлургический гигант. Неспроста Бхилаи назовут индийской Магниткой. Не случайно то, что появится у нас величественное и прекрасное, станут называть Магниткой — Южной, Северной, Липецкой, Казахстанской! Дальневосточной…

Серго подходит к Шатилину, пожимает руку, обнимает:

— Спасибо, сынок.

— За что?

— За все.

О будущем мечтают, о прошлом вспоминают, в настоящем действуют… Опять он ехал в Сибирь — третий раз в жизни. Курган, Петропавловск, Омск, Новосибирск, Кемерово… Ощущение громадных возможностей и ничтожности сделанного не покидало его. Не отходил от окна вагона: