Стоя у раковины и моя руки, я закрыл глаза, мысленно вернувшись в те времена, когда моим лучшим другом, таким же, как Уиллоу для Льва, был Пират. Мне было примерно столько же лет, когда я потерял ягнят. И я глубоко сочувствовал мальчику, напуганному и беспомощному. Я сам испытал в его возрасте то же, лежа на морозной земле, глядя на самую яркую звезду на небе и мечтая стать достаточно сильным, достаточно смелым и достаточно умным, чтобы все исправить. Мысленным взором я видел свет той звезды, когда тер руки с мылом и раскачивался над раковиной, стараясь взбодриться и преодолеть усталость. Пинком я распахнул дверь операционной, ощутил знакомый прилив адреналина и сосредоточился, почувствовав себя астронавтом, которому предстоит высадиться на Луне.

Команда уже была на месте. Операция — это всегда результат совместных усилий хирургов, медсестер, помощников, рентгенолога и интернов. Все устали не меньше меня, но были готовы сделать для Уиллоу все, что было в их силах. Собака лежала на операционном столе, место операции уже было простерилизовано, а операционное поле обложено простынями. Я сделал надрез на шее от челюстной кости к грудине, затем пальцами раздвинул мышцы шеи и сдвинул в сторону дыхательное горло, пищевод, вены, артерии и нервы. Когда я медленно сдвинул мышцу с нижней части позвонка, тут же началось кровотечение. Кровь начала хлестать сквозь мельчайшие обломки позвонков еще до того, как я к ним прикоснулся.

Я временно осушил операционное поле коллагеновыми губками и приступил к работе, выбирая, какие фрагменты костей можно закрепить шпильками. Я осторожно высверливал хрящ из сустава между атлантом и вторым шейным позвонком, чтобы, когда кости раздвинутся и отросток второго шейного позвонка и острые фрагменты займут нужное положение, все соединилось воедино. Повреждение в любом случае не позволит атланту и второму шейному позвонку двигаться независимо. Мне нужна была кость перед поврежденной передней частью второго позвонка, чтобы закрепить в ней шпильки. Я осторожно ввел шпильки в атлант, стараясь не проткнуть спинной мозг, что было очень опасно. А затем я разместил шпильки на сохранившейся задней половине второго шейного позвонка. Зная, что для металлических конструкций в сохранившихся костях второго позвонка будет недостаточно места, я установил шпильки и в третьем шейном позвонке.

Затем я выполнил процедуру, которая напомнила мне строительство форм для бетонных уловителей ила. Отец научил меня этому много лет назад в Глибе, когда мы выравнивали берега. Эти уловители представляли собой цементные короба, в которые вставлялись дренажные трубы, чтобы ил и грязь стекали вниз, очищая воду в трубах. Мы заливали цемент вокруг небольших деревянных планок, которые распирались небольшими сучками, связанными шпагатом. Во время операции я осторожно просверлил двухмиллиметровые отверстия в атланте Уиллоу и вставил туда шпильки, затем вставил шпильки в третий шейный позвонок и в то, что осталось от задней стороны второго шейного позвонка по обе стороны от раздробленного участка. Концы шпилек я загнул, как крючья, и прикрепил к ним проволоку, соединенную с аппаратом растяжения (как отцовские сучки и шпагат). Теперь я мог раздвинуть позвонки. Широкие деревянные шпатели служили нам направляющими (как отцовские доски) со всех четырех сторон, когда я заливал костный цемент в середину. Но самая сложная и опасная часть операции была еще впереди.