А в сценарии фильма (1937) появляются новые герои в кожаных куртках на самолете, что явно символизирует власть, обеспечивающую насилием могущество победившего мифа. Сказка со своей вольностью, выдумкой, свободной поэтической фантазией вытеснена из пространства мифа, в котором свои правила игры, основанные на идеологии и возведении власти на пьедестал.

Таким образом, персональная утопия свободной марионетки, играющая в пространстве собственного театра, трансформировалась в абсолютно безликую официозную мифологию “страны счастливых детей”.

Универсальность пары

Универсальность пары

Казалось бы уже закончено это сложное и многогранное исследование, но это еще не всё… Марк Липовецкий отмечает, что эту трансформацию ни к воем случае нельзя списывать только на господство тоталитарной культуры.

Он считает, что в этом случае, как ни странно, срабатывает, побеждает модернистское направление в искусстве, делая Алексея Толстого скорее заложником модернизма, чем заложником тоталитарной культуры.

Дело в том, что модернизм придает игре универсальный характер (играют все, весь мир включен в мою игру), он всегда преобразует любое явление, событие, место в символ всеобщего состояния бытия, не важно что, когда и где, важно – как; и тем самым модернизм неизбежно и непрерывно порождает мифы.

Исследуя толстовскую сказку, М. Липовецкий так или иначе, приходит к выводу, что Буратино с самого начала невольно и на протяжении всего произведения мифологизируется автором и именно эта мифологизация делает сказочного героя архетипом.

В этом случае, когда Толстой является прежде всего заложником модернизма, сам проект «Буратино» оборачивается удавшимся экспериментом на границе двух направлений: модернистского и социалистического тоталитарного, как говорится «не бывает худа без добра»; и как ни странно очень впечатляющим экспериментом.

Но такой эксперимент мог получиться удачным только у действительно великого писателя, даже не смотря на то, что его хозяин прытко дергал за нитки и он так никогда и не соскочил с этих ниток.

Благодаря неосознанной мифологизации Толстым образа Буратино, он, превратился в архетипический персонаж, приобрел невероятную живучесть, популярность и всенародную любовь.

Буратино в искусстве

Буратино в искусстве

Внутри яйца пискнул голосок:

– Спасибо, деревянный человечек!

Из разбитой скорлупы вышел цыплёнок с пухом вместо хвоста и с весёлыми глазами.

– До свиданья! Мама Кура давно ждет меня на дворе.

Вокруг сказочной повести Алексея Толстого «Золотой ключик» и образа Буратино естественно сформировалась особая буратинная субкультура.