Отношение к ним показывает такой пример: однажды Сильвио Берлускони придумал, что, когда соберутся лидеры «большой восьмерки», их должны встретить эти две статуи – их нужно поставить перед дверью. Но калабрийцы стали протестовать и заявили, что нечего эти скульптуры таскать, ибо это достояние человечества. А если Берлускони хочет показать иностранцам бронзу, то пусть арендует вертолеты и везет всю «восьмерку» в Калабрию. Был большой итальянский скандал.

Но в этой истории важно, что все богатства этой земли откроют еще не скоро. Поэтому кажущийся римский архитектурный хаос – это не более чем отражение, другая сторона его гармонии. Просто гармонию нужно увидеть, как видел идеальное в своих консервных банках Энди Уорхол.

Итальянская кухня. Еда как национальная идея

Мы сидели за столом, уставленным бутылками, сырами и фруктами. Алексей надел просторный домашний свитер, я же почему-то вырядился в костюм. Это было ошибкой, но не прошло и минуты, как пиджак и галстук были сняты, пояс распущен, и я уже поглощал корку хрустящего хлеба с лежащим на нем толстым ломтем сыра. Параллельно я начал беседу. Я сказал Алексею, что, по моему мнению, когда турист приезжает в Италию, он ожидает неимоверное разнообразие блюд. И для меня в какой-то степени было неожиданностью итальянское однообразие из пиццы и спагетти. Конечно, есть рыба, но… Букалов посмотрел на меня с улыбкой, с которой любящая мать смотрит на младенца с погремушкой.

– Мой юный друг, – начал он несколько высокопарно, подливая себе ароматного коньяку, – все ровно наоборот! Чтобы попытаться понять итальянскую кухню, вспомним, что итальянцы – это в прошлом конгломерат разных маленьких княжеств, герцогств, республик и королевств, которые объединились в единое государство. И заметим, что с момента этого объединения в 1870 году до наших дней прошло не так уж много времени, еще нет полутора столетий. И если всех их как нацию сплотил язык, то в кулинарии они стоят насмерть! Спроси итальянца, считает ли он себя итальянцем. Выяснится, что нет. Он вначале сицилиец или сардинец. Или тосканец. А уже потом итальянец. В этом нет ничего плохого – просто все очень гордятся своим происхождением. Это интересно наблюдать. Все чувствуют друг друга, произносят несколько своих диалектальных словечек – и мосты наведены. Важно понять, что итальянец никогда не отказывается от своего «я», а это «я» крепко привязано к определенной земле Италии, и не только к земле. Именно это «я» накрепко привязано к кухне, которую он знает с детства, из материнских рук, с домашнего стола, из праздников. И это спасение, потому что на своих домашних харчах, на своей колбасе, которую делала zia Anna – «тетя Анна», а до этого делали ее мама и бабушка, всё держится.