Америка успокоилась. Война во Вьетнаме затухала вместе с протестными движениями. Бобби Сил, один из основателей «Черных пантер», умерил пыл и объявил о выдвижении своей кандидатуры в выборах на пост мэра Окленда. Ричарда Никсона переизбрали президентом с огромным перевесом голосов. Даже Элайджа Мухаммад прекратил называть белых «голубоглазыми дьяволами» и начал подчеркивать важность самосовершенствования для черного сообщества. Радикальные группировки продолжали протестовать. В течение восемнадцати месяцев с 1971-го по 1972-й ФБР сообщило о более чем 2 500 случаев подрывов в США, примерно пять случаев в день. Но эти взрывы редко уносили человеческие жизни, а из-за своей частоты к ним быстро потеряли интерес. Как выразился репортер Брайан Барроу, «взрывы служили лишь поводом, чтобы продавать газеты».

В это время Али было нечего сказать по расовым или политическим вопросам. Единственное, он отметил, что не голосовал на президентских выборах, но в действительности боксер вообще никогда не принимал участия в выборах городского или национального масштаба. В свою очередь, Нортон отказался критиковать Али за его антивоенные взгляды, сказав, что уважает боксера за его преданность своим убеждениям. Страсти, которые разворачивались перед боем «Нортон против Али», могли потягаться своим накалом с шахматным турниром в доме для престарелых. Ажиотаж был таким слабым, что промоутеры решили показать бой на ABC, а не по закрытым каналам. Впервые за шесть лет бой Али транслировали в прямом эфире по национальному телевидению.

За неделю до боя Али заработал растяжение лодыжки, пытаясь переосмыслить игру в гольф. Али не был гольфистом, но поспорил, что игра станет намного интереснее, а мячик полетит намного дальше, если игроки будут бить по нему с разбегу, а не стоя над колышком, покачивая пятой точкой. Во время демонстрации своей техники Али серьезно потянул лодыжку. Остаток недели он воздерживался от бега, и боль в лодыжке не думала проходить даже в день боя. Однако Али не видел в этом проблемы и был уверен, что может одолеть Нортона на одной ноге.

В ночь перед боем Али побывал на вечеринке. За два часа до выхода на ринг он валялся в постели с двумя проститутками. Они сняли зеркало со шкафа и поставили напротив кровати, чтобы любоваться отражением. Для плотских утех Али воспользовался номером своего друга Реджи Барретта в отеле «LeBaron», надеясь спрятаться от Белинды. Через час в дверь постучался Барретт и напомнил Али, что бой вот-вот начнется.

«Вот черт! – сказал Али. – Я должен принять душ».