Но все члены Политбюро, снова обсуждавшие 10 декабря в Москве под руководством Брежнева положение в Польше, были едины в своем нежелании навязывать Польше военное положение2642. Правда, они воспринимали как наглость, что Ярузельский связывал экономическую помощь с политической ситуацией и тем самым прямо-таки шантажировал их. Как отметил Андропов: «Если мы что-то не поставим, им можно было бы вину свалить на нас»2643. Но собравшиеся были едины в том, что у них нет иного выхода. Решатся ли польские товарищи на «операцию X», и когда – это их дело. Андропов заявил: «Мы не будем настаивать на этом и отговаривать не будем»2644. К. В. Русаков, с 1977 г. секретарь ЦК и заведующий Отделом ЦК по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран, пытался предположить, когда состоится «операция X» – с 11 на 12, с 12 на 13 или 20 декабря, потому что ситуация оставалась неясной2645. Суслов комментировал: «…поляки заявляют прямо, что они против ввода войск. Если войска будут введены, то это будет означать катастрофу. Я думаю, у нас всех здесь единодушное мнение, что ни о каком вводе войск речи быть не может»2646. Сейчас партийные руководители ни в коем случае не хотели идти на риск, понимая, что Запад устроит против них новый заговор и введет политические и экономические санкции2647.

Снова решающую роль сыграли сохранение престижа Советского Союза и предотвращение внешнеполитического ущерба: «Мировое общественное мнение не поймет нас»2648. Успех визита Брежнева к Шмидту только двумя неделями ранее и их последние миссии с целью обеспечения мира были бы, по словам Суслова, разрушены отправкой войск2649. Действительно, в письме от 3 декабря Джимми Картер настоятельно предостерегал Брежнева от ввода войск в Польшу и угрожал последствиями2650.

В конце концов, в ночь на 13 декабря Ярузельский ввел военное положение и запретил «Солидарность» – решение, которое он, по его словам, принял в полном одиночестве и один будет за него отвечать2651. То, что для «Солидарности» и ее многочисленных сторонников оказалось катастрофой, а в оценке Запада победой Москвы, было в конечном счете маленькой победой Брежнева и «польской комиссии». Старый прием – по-отечески убеждать, настойчиво предостерегать и делать ставку на кадровый вопрос – еще раз оправдал себя. Москва сумела без применения силы снова наставить польских товарищей на путь истинный и вынудила их самим взять на себя «наведение порядка». Брежнев не стал миротворцем или не навел дружественные мосты, но в ситуации конца 1981 г. даже простое сохранение статус-кво без кровопролития стоило дорогого.